Встал за штурвал, кричу — «отдать концы!» Нас отвязали. А с капитанского мостика машинное отделение видно, ввиду отсутствия части палубы, как удобно. Кричу Прохору — «малый вперед!» Машина зашевелилась и пароход тронулся. Интересно, как он рулится? Перо руля сделали большое, соответственно большое передаточное отношение в рулевом механизме — штурвалом крутить надо интенсивно, усилителей тут нет. Поймал прямое направление, хорошо что стояли вдоль бухты. «Средний вперед!» — кричу. Пароход пошел быстрее. А-а-а! Оно едет!

— Прохор! Работает! Едет! Плывет! Давай сюда!

Прохор выскочил из трюма, в машинном оставались еще два машиниста и кочегар. Стоит, смотрит по сторонам, сияет от радости:

— Работает. Машина.

А впереди зигзаг выхода из бухты, вроде он широкий казался — а в начале поворота и ста метров ширины нет. Как бы в берег не воткнуться — перекрутил руль вправо — так пароход чуть боком не пошел — кручу обратно. Уфф, вышли из бухты. Интересно, на малой скорости поворачиваемость низкая, а скорость прибавили — стал резко на штурвал реагировать. Это поток воды от винта идет на перо руля, и усиливает его эффект.

— На, Прохор, порули. Давай туда-сюда — в море чисто.

Прохор руль крутит, а нас всех шатает — вот силища.

— Может прибавим пару? Дрова есть?

— Есть немного.

— Эй, машинное, полный вперед!

Машина запыхтела громче, пошло давление. Скорость стала постепенно увеличиваться. Хорошо так идем — узлов десять — точно. Так, пора возвращаться, первый раз — мало ли что.

— Прохор, поворачивай потихоньку. Циркуляцию делай.

На малом ходу в бухту зашли, а швартоваться на машине побоялся — мы не профессиональные рулевые. «Зависли» в метрах тридцати от причала, подошла лодка, передала конец, и нас лихо притянули на место. На этой машине чтобы включить реверс надо полностью машину остановить, нет кулисного механизма, который позволяет плавно, на ходу, менять угол подачи пара. Поэтому и причаливать не удобно.

* * *

Пароход стал реальностью, сразу в голове закрутилась куча планов. Теперь можно легче решать некоторые транспортные вопросы. И самое интересное — могу ходить вверх по Дону и Северскому Донцу. Уголь Донбасса — это тоже откладывать нельзя.

Добыча угля — дело серьезное и не быстрое. Целый городок там будет. Но начинать там посложнее чем в Порт-Перекопе, кругом дикие татары, ногаи. Будет тяжело обороняться, пока крепость не построим, надо думать. Почти все для этого у меня уже есть — вот Прохор достроит пароход и все. А уголь очень нужен, сталь и чугун — запасы прошлого лета уже заканчиваются, надо домну запускать — а древесного угля немного, жалко деревья специально переводить на уголь, обрезки только перегоняем. Но теперь уже не так жалко.

Хотя качество стали ухудшится — в каменном угле больше серы, она вызывает горячеломкость стали. Но, во-первых, у нас есть марганец, который это компенсирует, во-вторых, для большинства применений это не так важно, а хорошую сталь можно будет делать отдельно, на древесном угле.

А вот для паровой машины каменный уголь — самое то, лучше — только нефть. Я смотрел на кочегара на пароходе — неправильный кочегар — дрова в топку руками подкидывает. Кочегар должен лопатой уголь в топку кидать, для этого дверца топки на педали сделана, чтобы руки для лопаты были свободны. А серьезно — топка сделана под уголь, дрова больше места занимают, максимальную мощность котел дать не может.

На заводе расписал заказ для углекопов и Лияша — лопаты, топоры, пилы, тачки, носилки, гвозди. Первая партия в Лияш пойдет человек сто и два отделения охраны, а на Донбасс пойдет небольшая группа, человек пятьдесят и одно отделение охраны. Сказал про себя и задумался — теперь для меня группа в пятьдесят человек — немного. А когда мы прибыли в Крым, каждый человек был наперечет. Как все меняется. И еще надо делить по национальному признаку — в Лияш посылаю русских и литвин из бывших гребцов, а всех остальных — на Донбасс и на кирпичный завод в Чембало. Кроме естественных причин, тут еще рычаг повышения лояльности. Я требую чтобы в Чернореченске все говорили по-русски, в результате, большинство моих русских и литвин не изучают другие языки, и создается эффект анклава, они чувствуют враждебность окружения и их лояльность мне повышается.

Поговорил с Прохором, главными химиком, гончаром, стеклодувом, электротехником по отдельности. Обсудил с каждым, как он видит свой цех, если бы его строить заново, с нуля. Зарубил совсем уж бредовые идеи, сказал рисовать эскиз проекта своего цеха. А у Прохора и химика Антипа не по одному цеху. Так что начинаем период проектов, это хорошо. Мне же надо проектировать новый город, что-то новые города подряд идут. Вот там условия для города хорошие — горные, пока еще чистые реки, разнообразный лес, никаких тебе татарских конниц. Черкесов там мало и они тихие. После того, как там прошел Тамерлан, до сих пор все тихие, кто жив остался. Вот название мне не нравится — Лияш. Пусть это будет старый городок, а новый, через реку, будет Адлер, как я привык. И никто не догадается — операция «Ы».

Но этот заказ для завода — мелочи, сейчас там кроме снарядов делают оборудование для металлургического комбината — вал трансмиссии, воздушные насосы, дробилки, детали для печи агломерации руды и коксовой батареи. Я этот заказ не стал прерывать, комбинат будем строить, только в другом месте.

Но есть еще один срочный проект. Взяли наш самый первый паровик, одноцилиндровый, сделали для него небольшой вал трансмиссии и новую пилораму, всю металлическую, только рампы будут деревянные. А на другой оси, с большими оборотами — циркулярка, обрезную доску делать.