— Не знаю, — я нервно расчесываю царапины на руке, это как-то успокаивает. — Она хорошо о нем заботится.

— Это да, но может она считает, что заслуживает за это какое-то поощрение. Старику его вещи все равно больше не понадобятся, и после его смерти все разберут соседи.

— Мне не нравится эта мысль, — вздыхаю я. — Хотя все может быть.

— Тогда думай, что ей понадобились деньги на самого старика, — предлагает Лекс. — А нам теперь нужно искать, кому был продан телефончик. Сама женщина нам не скажет…

— Зато могут сказать те двое, — заканчиваю за него, с сожалением обернувшись назад. Два старика продолжают свою игру, рядом с номером Кормэга.

Чтобы не бесить кудрявого акбрата Кормэга, Лекс приглашает двух игроков в соседнее кафе, на что они соглашаются с большим словоохотливым удовольствием. Даже за столом с едой они раскладывают свои старые замусоленные карты, но оказываются способны делать три дела сразу: и играть, и жевать, и говорить.

За ужином, на который уходит не менее четырех часов, мы получаем целое море информации никак к нашему делу не относящейся. Например, семнадцать способов жулить в карты и место, где можно спокойно купить литр медицинского спирта. Но после некоторых мучений, у Лекса все же получается повернуть разговор на нужную тему. К счастью наши подозрения не подтверждаются, Кормэг распродал большую часть своего имущества самостоятельно, еще будучи относительно здоровым. Никакого телефона у него никогда не было.

На следующий день Лекс заявляется ко мне подозрительно довольный жизнью.

— Ты уже наработалась сегодня? — спрашивает он, а я только истерически хихикаю, потому что наработаться успела еще ночью. Чтобы догнать график, пришлось заниматься стиркой и глажкой, а потом разбирать одежду по множеству кучек и все это при свете автономной лампы, которую я таскала за собой туда обратно. Все, что мне хочется теперь — это спать, спать и еще раз спать. Потап со мной совершенно согласен — в изнеможении валяется на полу, раскинув лапы. Но у Лекса новые идеи: — Я тут подумал, что раз Кормэг самостоятельно никогда не регистрировал за собой телефонный номер, то, видимо, кто-то сделал это за него. Полагаю, на минус первом можно купить карты, зарегистрированные и на других подставных лиц.

— И что будет, когда мы найдем этих людей? — раздраженно потираю слипающиеся глаза. — Вряд ли они по нашей просьбе сразу же выдадут нам имя того, кому они продали номер Кормэга. Это же явно незаконно, так что все скорей всего анонимно.

— Но попробовать-то можно.

— Эти ребята наверняка не потерпят расспросов. Кто знает для каких дел обычно у них закупаются таким товаром? — я с тяжким вздохом поднимаю Потапа. — Они нас просто уроют.

— Ну это смотря с какой стороны к ним подойти, — загадочно говорит Лекс.

— Да с какой угодно, — мы с Потапом все еще не согласны, и вообще мы спать хотим, нас на подвиги не тянет.

— Вижу, ты сегодня не в духе, — резюмирует Лекс. — По-моему, теперь моя очередь побродить в потемках в одиночестве. Да ладно, — добавляет он, видя мое крайне недовольное лицо, — я просто поразнюхиваю, ни во что ввязываться не буду.

— Мы это уже проходили, кажется, — ворчу я.

— Ну, я-то никакую химию глотать не буду, — намекает Лекс на мое фиаско.

— Я тоже не собиралась сначала.

— Вряд ли твой дилер захочет меня поцеловать.

— Вряд ли он там один. Что если у него есть и женская версия?

Такой вариант Лекса нисколько не беспокоит, так что спускаться мы все же направляемся вдвоем, выскальзываем на платформу во время обеда. На поезде мы доезжаем почти до границы с соседним сектором. А в лифте мы успеваем добраться только до плюс первого уровня, и друг тянет меня наружу.

— Я разузнал, бойцовская школа действует вполне легально и находится над уровнем земли, — разъясняет Лекс.

— Зачем она нам теперь?

— Затем, что ты права, — Лекс уверенно заводит меня в один из тоннелей. Снизу по стеночке идут люди, сверху то и дело пролетают машины, в основном грузовые. — Прежде чем нам соваться с вопросами к серьезным людям, стоит заручиться ненавязчивой поддержкой. — С этими словами он открывает передо мной двустворчатую дверь, надпись на которой гласит «Спортивный клуб «Звездочка»».

"Звездочка" представляет собой просторный зал с огромной клеткой посередине. Остальное место занимают спортивные тренажеры и снаряды. Как только мы заходим, на нас тут же оборачиваются все его немногочисленные в этот час посетители: несколько мужчин и две женщины. Вид у них всех одинаково свирепый, как будто они могут (и настроены) пробивать кулаками стены и жевать металлоконструкции. Но для разминки сойдем и мы.

— Что мы тут делаем? — спрашиваю я Лекса.

— Заручиваемся, — друг преспокойно обводит глазами зал. — Сюда, — схватив меня за руку он проходит в дальнюю часть зала, мимо блестящих от пота верзил, на секунду отвлекшихся от избивания человеческих муляжей и заинтриговано наблюдающих за нами. Полагаю, таких как мы тут давненько не видели. Лекс хоть и набрался сил, ворочая мешки на нулевом, но еще не утратил юношеской стройности и особо мощным на первый взгляд не кажется. А я за последнее время успела только похудеть, а мои спортивные успехи ограничились лишь лазанием по канату туда сюда.