Кулаки Киату сжались. Он повернулся к красавице.

— Эджери, ты должна выяснить у Джоно всё, что сможешь, о дживе. Когда он придёт к тебе?

— Я жду его завтра.

— Значит, завтра я жду твоего послания по джойе. И ты знаешь, я не шучу. Не ставь под удар себя. Мое расположение к тебе исчезнет в ту же секунду, когда я пойму, что ты мне лжёшь.

— Киату… я не подведу тебя.

— Я надеюсь, — сказал он и встал.

Кажется, грядёт война. Основной ударной силой которой должна будет стать Тася. Его Тася… Ну уж нет, так не будет!

У Цербера у ворот ада были светящиеся, как плошки с фосфором, глаза. И три головы. У Ани Фуц голова была только одна, но вставшие дыбом, с голубыми искрами на концах рыжие спиральки смотрелись настолько жутко, что и Цербер бы обзавидовался. Меня мороз продрал по коже.

— Вау, какой кайф! — радостно сказала Аня и чуть вильнула бёдрами, словно танцевать собиралась.

Тотчас всё потухло: и магический шарик ректора, и глаза, и волосы… Причёска её теперь выглядела так, словно Аниной головой пол мыли. Шарик на ладони почернел, скукожился и рассыпался в пепел. Зато по её лицу блуждала улыбка, как у моего одноклассника Фёдорова, курнувшего в туалете травы.

Ректор схватился за голову. Мы бросились к Ане.

— Ты как, Анюта? Живая?!

— Живее всех живых! — воскликнула Аня и посмотрела на обливающегося потом ректора: — А что это было? Ещё такие шарики есть где-нибудь? Я бы снова попробовала…

Ректор простонал.

— Она бы попробовала… Конечно! За что мне это, святое Око?!

— Да может нам хоть кто-нибудь объяснить, в чём дело?! — возмутилась Рита.

— Магии в стране и так дефицит, — послышался голос за нашими спинами. — А электры — существа, которые её поглощают и аннигилируют. Уничтожают попросту. Поэтому электры объявлены вне закона.

Я обернулась. Это был принц Аридо. Ещё симпатичней, чем вчера, в бело-голубом сюртуке с золотыми позументами, в штанах и сапогах из тонкой белой кожи с дырочку. Из-за угла башни к нам торопились голубые маги порядка. До Грымовой, кажется, не дошло, что дела наши плохи — любовь глаза застила. Она высвободила руку из моей ладони и поправила причёску. Улыбнулась призывно:

— Доброе утро, джи Аридо!

Он кивнул, притворяясь, что не заметил её флюидов, и нашёл взглядом меня за плечом нашей высокой красавицы.

Фыркая от умственой перегрузки, ректор сказал:

— Придётся писать срочную депешу его Величеству… — и с надеждой посмотрел на принца: — Или вы, Ваше Высочество, сами хотите сообщить батюшке о появлении электры на территории нашего заведения?

— Это ваша обязанность, джи Вареджио, — отрезал Аридо и подошёл ко мне. Посмотрел заинтересованно: — Так вот почему я не мог вам подобрать джойю, уважаемая джани Анастасия! Отчего же вы не сказали сразу, что вы… — он сделал паузу и сказал с придыханием, — джива?

— Это было запрещено, — смущённо потупилась я. Мне стало неудобно за взгляды принца перед Грымовой и перед Киату, хотя последнему я ничего не обещала. — Господин советник и ректор велели молчать…

— Но ведь я — принц, сын короля, и значит, от меня секретов быть не должно, — вкрадчиво проговорил он и взял меня за руку. — С этой минуты вы, Анастасия, будете находиться под моим покровительством.

Я растерянно обернулась:

— Но я не одна… Я только с девочками. Они со мной…

— Хорошо, — ласково произнёс принц, — я приглашаю ваших спутниц в мои апартаменты. Конечно, кроме Электры. Ей придётся последовать за магами порядка. Ни одна Электра не должна оставаться на свободе.

— Нет! — я испугалась. — Это не Электра, это Аня! Она просто девушка, прибывшая со мной из другого мира! И мы будем вместе… Иначе, простите, но я никуда не пойду!

— Однако, дорогая джани Анастасия, закон гласит… — начал успокаивающе принц Аридо.

Испугавшись, что Аню уведут в тюрьму или ещё куда-нибудь, я вдруг осмелела и подняла глаза:

— А закон гостеприимства разве не существует на вашей планете?! И разве не королевские особы принимают законы и в силах их менять?

Златокудрый красавец задумался, затем улыбнулся:

— Вы правы, джани Анастасия. Пожалуй, если ваша Аня даст нам слово, что больше не притронется к магическим вещам, я мог бы сделать для неё исключение. На правах гостьи.

— Но, принц, это же бесполезно… — заговорил ректор.

Аридо поднял ладонь, остановив его, и обратился ко всем нам.

— Для меня будет честью, если джани из другого мира и джива Анастасия, — он взглянул на меня проникновенно, — присоединятся к завтраку в моих апартаментах.

— Спасибо, мы присоединимся, — сказала Рита. — Но мы бы хотели переодеться перед трапезой.