Я просканировал кусты по обе стороны дороги и медленно покачал головой: «Идиоты».

Стоя на слегка наклоненной ветке старого дуба, держась одной рукой за толстый, искореженный ствол, стройный, темноволосый мужчина, одетый с головы до пят в зеленую форму, смотрел в небо. Его зеленое обмундирование несколько отличалось по цвету от растительности: оно оказалось слишком светлым. В это время года листья в восточных лесах приобретают темно-зеленый оттенок, столь характерный для позднего лета в этих краях.

Какой знакомый цвет, и я даже помню его название: линкольновский зеленый. О господи… Меня наполнил гнев, смешанный с каким-то смущенным изумлением.

Человек на дереве, чей подбородок был закрыт темно-голубой повязкой, глянул вниз и вздрогнул, увидев меня. Его рука потянула за ремень сверкающего черного ружья, висевшего за спиной, будто он намеревался развернуть его и направить на меня.

Непроизвольно я напрягся, однако мысль, мелькнувшая в мозгу, несколько остудила меня: «Ничего не произойдет, и ты прекрасно это знаешь. Однако подготовка…» Это как раз та ситуация, которой нас так долго и упорно учили: одно неверное движение, и ты мертв.

Но рука мужчины застыла на полдороге, он успел лишь просунуть большой палец под ремень — вперед выступила Алике.

Интересно, что этот идиот скажет: «Стой и сдавайся, жизнь или кошелек?» А он произнес:

— Привет, Алике. Рад, что ты смогла сделать это. — Женщина помахала ему рукой, смущенно и застенчиво.

Я думал, что горячее, щекочущее чувство в моем горле является результатом разочарования и расстройства. Не думал же я, что вот-вот расплачусь.

— Спускайся, Дэви, а то, не дай бог, свалишься с дерева.

Последовало долгое молчание. Неужели этот ненормальный думал, что я не смогу узнать этот голос.

Наконец он выдавил из себя:

— Гм… Ну, ладно, Ати.

Взглянув на кусты под дубом, я сказал:

— И ты тоже, Марш, ты и твой друг. — Послышался тихий, приглушенный звук, будто у кого-то перехватило дыхание. — И эти люди на другой стороне тропы тоже. — Не глядя в их сторону, я махнул рукой.

Алике во все глаза смотрела на меня, удивленная донельзя. Неужели никому из них не приходило в голову, что они впали в детство и играют в игры?

Дэви проговорил:

— Конечно, Ахи. Гм… выходите, ребята.

Передо мной стояли Дэви, Марш и его подруга Сэнди, полдюжины людей, чьи лица показались мне более-менее знакомыми. Я видел их в баре — повзрослевшие лица детей, которых я знал, с которыми играл в футбол и в войну. Каждый из них был вооружен, причем оружие у всех оказалось одинаковым: старомодные ружья — обычное вооружение старой регулярной армии, черные и тонкие, стреляющие самонаводящимися снарядами. Спаги тоже изредка его используют. Старые «хлопушки» класса X намного эффективнее, но остаточная радиация от их действия портит всю картину.

— И это все?

Глядя на меня, Дэви опустил повязку, закрывающую нижнюю часть лица:

— Нет, у нас есть лагерь в нескольких километрах отсюда. Сейчас обеденное время.

Обеденное время. Я взглянул на Алике, находившуюся, кажется, в замешательстве.

— Что это, вечер сюрпризов? — Она тупо посмотрела на меня, в ее глазах промелькнуло что-то, похожее на страх. — Это же не мой день рождения.

Вмешался Марш:

— А у тебя в кармане все еще лежит маленький пистолет, Ати?

Я посмотрел ему в глаза:

— Из тебя получился хороший полицейский, Март, лучше, чем я мог ожидать.

Он слабо улыбнулся:

— Быть бессловесным легко…

Да уж… Взяв Алике за руку, я почувствовал, как ее пальцы благодарно сжали мои.

— Веди нас, Дэви.

Мы шли другой тропинкой, по которой, очевидно, давно никто не ходил. Лес здесь был очень старый, дремучий; густые кроны деревьев нависали над нами. По обеим сторонам дороги виднелись квадратные ямы. Тропинка кое-где была заасфальтирована, и там, где она резко спускалась, в ней еще сохранились каменные ступеньки.

Внизу плескалась река, значит, там находилась мельница, а вокруг раньше жили работники. В XX веке здесь располагался какой-то индустриальный центр. Такие старинные городки разрушились или были сметены ветрами новых веяний урбанизации, и на их месте теперь высились леса.

Наверно, здесь когда-то играли дети, а может, и нет… У них не было времени предаваться забавам — их ждала работа на мельнице.

— Почему ты носишь костюм Робин Гуда, Дэви?

Он удивленно обернулся, усмехнулся и ткнул пальцем в этикетки: — Мы нашли их в развалинах магазина в Ралей.