Или ты мой бред.

Ты всегда будешь любим

Ты всегда будешь любим

Мной.

Вдохни и выдохни

Все противоречия свои.

Вдохни и выдохни

Ведь это не роман из книг.

Вдохни

Выдохни.

Последние отголоски слов разносятся эхом через динамики в пустое пространство, текут к темному океану вдали. И тогда девушка открывает глаза.

Наши взгляды встречаются, и мы оба перестаем дышать.

Затем она моргает, и чары разрушены. Прежде чем у меня получается открыть рот, чтобы сказать что-нибудь, девушка вешает гитару себе за спину и грациозно спрыгивает с края сцены, исчезая в комнате справа от меня.

Я смотрю, как она уходит.

Как напрягаются ее плечи.

Как ткань юбки скользит по ее бедрам и кружится вокруг лодыжек при каждом шаге.

Смотрю ей вслед, а девушка ни разу не оборачивается.

Клянусь, что каждое слово и каждый аккорд предназначались для меня. На короткие несколько моментов там были только мы вдвоем, и она достучалась до меня, задела за живое в то время, как я был неспособен и не желал подпускать кого-либо так близко.

Но правда в том, что девушка даже не знала, что я был здесь.

Глава 13

Холли

Что это, мать его, такое было?

Откуда он, черт побери, пришел?

Почему он сидел и смотрел на меня?

Я выдыхаю, как мне кажется, в первый раз с тех пор, как, открыв глаза, встретилась с его холодным и суровым взглядом серых глаз. Небрежно поставив свою гитару в угол маленькой гримерки, тяжело опускаюсь на маленький диванчик.

— Блять, Рейч, — матерюсь я в пустой комнате. — Это ты во всем виновата.

— Во всем, во всем? — спрашивает Зои в приоткрытую дверь, прежде чем подойти ко мне сзади и крепко обнять руками за плечи.

— Ты такая напряженная, моя ягодка. Чью задницу мне нужно пойти и надрать?

— Задницу Рейчел, — гневно выдаю я. — Хотя, догадываюсь, что надрать — это не то, что ты выбираешь, когда это касается ее задницы.

— Нет, — мечтательно выдыхает подруга. — Ты видела ее крепкую округлую попку? Я бы ее отшлепала немного, но уж точно не хотела бы надрать.

— Слишком много информации, — выдаю я, выбираясь из кольца ее рук и вжимаясь глубоко в диванные подушки. — Ты сегодня рано.

— Не совсем, «Аврора» открывается через… — она смотрит на свои наручные часы, — десять минут, а сегодня я работаю в основном баре одна, откуда мне придется наблюдать, как моя коллега очаровывает массы своим убийственным голосом и восхитительными песнями.

— Рейч послала тебя подбодрить меня?

Зои хмурит брови и выглядит так, будто по-настоящему находится в недоумении.

— Нет, я не видела ее с тех пор, как она ушла на работу. Она начинает работать раньше, чем я, к тому же, ее вызвал большой босс — он приехал раньше, чем планировалось.

Поджимаю под себя голые ноги и поправляю подол своего платья, чтобы тот не слишком помялся.

— Знаю, — отвечаю я, не глядя на нее. — Я только что видела его брата, пока проверяла звук.

— О, — говорит подруга, и в ее голосе проскальзывает нотка интереса и немного озорства. — Тот самый сексуальный ботаник?

— Именно он, — отвечаю я, не подумав.

— Ха! Значит, ты считаешь, что он сексуальный?

— Я этого не говорила, — быстро отнекиваюсь я, бросая на нее презрительный взгляд, пока Зои злорадствует и плюхается рядом со мной.

— Он слышал, как ты поешь? — направляет она разговор в нужное ей русло, поигрывая бровями.

— Не знаю, — признаюсь я. — Я открыла глаза в конце песни, а он сидел там и пялился на меня.

— Он сказал тебе что-нибудь?

— А как же двадцать вопросов? Если хочешь узнать о нем побольше, иди и познакомься. Ох, — ухмыляюсь я, и у нее хватает приличия покраснеть, — ты ведь уже знакомилась с ним однажды.

— Я не та, кто может им заинтересоваться, — язвит Зои в ответ.

— И я тоже.