Шрифт:
— Не знаю. Но защищаться однажды придется, — сумрачно заверил приморский королевич. — И никто, кроме тьер-на-вьёр, не поможет тебе с колдовством.
Изольда шумно выдохнула и принялась заталкивать остатки завтрака в походный мешок.
«Никто не поможет…» — отдавались эхом в ее голове строгие слова.
«Кость в горле» троица покидала под присмотром множества пар небезразличных глаз. Пристально пялился путникам вслед трактирщик, неустанно подсчитывающий, сколько еще драгоценных камней могло заваляться в суме у зеленоглазого чужака. Томно вздыхала его сраженная чувствами дочь, то и дело роняя половую щетку, за что получала от отца тычки и затрещины. Долго и испытующе сверлил лиловым взглядом размытую даль мастер Кетиль. Лошадь его с рассвета гарцевала в стойле оседланная, но мужчина терпеливо дожидался, когда новый знакомый спустится в столовую, чтобы удостовериться в каких-то своих догадках на его счет.
Но в конце концов кособокий, провонявший сыростью и прелым духом трактир канул за поворотом, и все, что случилось в нем, мало-помалу начало терять вес. Правда, уязвленная молчанием Изольда все еще дулась на Таальвена, а Хёльмвинд был погружен в свои мысли, но ласковое утро брало свое. На свежем воздухе путники приободрились, ночевка под крышей хоть и принесла неожиданности, все равно позволила выспаться лучше, чем в топкой озерной колыбели. Так что вскоре к звукам монотонных шагов прибавилась болтовня принцессы с ветром.
— Если бы я была ветрессой, то первым делом возблагодарила бы небеса за собственные волосы, которые не нужно мыть и причесывать по три раза в день. Как это, наверное, удобно — позабыть о заколках и гребнях, носиться с неприбранной головой в дождь и вьюгу…
— Раз коса доставляет тебе столько хлопот, избавься от нее, — предложил Хёльмвинд практично, к вящему недовольству приморского королевича. Но Изольда лишь состроила озорную улыбку.
— Просто собрать в пучок и взмахнуть ветряным клинком? Лива бы за такое четвертовала… Помнится, сама она была не прочь завладеть моими волосами, и уж точно поседела бы от ужаса, проведав, что я обрезала их почем зря…
Изольда задумчиво потянула тугой локон, распрямляя его, но стоило отпустить, он мигом завился в золотистую спираль.
— Славная Лива… Доведется ли нам поболтать у очага однажды?
По лицу ветра легко угадывалось: чаяний ее он не разделяет, более того, надеется, что судьба убережет его от новых встреч с заклинательницей. И чтобы не ворошить осиное гнездо, принцесса сменила тему разговора.
— Любопытно, отрастут ли твои волосы, когда ветряная сила вернется…
Хёльмвинд безотчетно потянулся к ровно обрезанным кончикам, не удлинившимся ни на вершок с тех пор, как Изольда прошлась по ним кинжалом.
— Мне больше нравились прежние, — призналась колдунья, — с ними ты походил на Каменного короля.
— Кто это? — Огибая очередную излучину, верховный свернул с дороги.
— Один из моих любимых сказочных персонажей. — Глаза Изольды вдохновленно заблестели. — О нем почти неизвестно северинской ребятне, так как легенда о Конне Киалдере родом из далеких горных краев. Но моя бабушка — уроженка высокоземья — провела на взгорьях большую часть жизни и не раз убаюкивала меня тамошними сказаниями… Как сейчас помню складные строчки:
В ясный день расколет гром Небо над горами — Это катится верхом Конн Киалдер над нами. Булава его скребет По скалистым кручам. Походя, сшибает лед Силою могучей… Скачет каменный король Пировать на взгорьях, Сыплет щебень, кварц да соль На свои подворья. Созывает гадов, птиц В гости до рассвета. Запрягает кобылиц В быструю карету. В ней алмазов — сорок мер, Горы фианитов — Для ночных небесных сфер, Теменью укрытых…Всполошенная появлением нежданных гостей, с ветки слетела крошечная пепельная белка и, шмыгнув чуть ли не под сапогом у принцессы, вскарабкалась на деревце повыше. Примеру ее последовала тройка предусмотрительных товарок, и еще целую минуту за спинами путников раздавались враждебные щелкающие трели. Рассказ о Каменном короле прервался на полуслове.
— Настрелять бы их с дюжину. — Лютинг поднял на ходу мелкий округлый камешек и подбросил на ладони. — На неделю хватило бы. Вот только нет ни лука, ни пращи…
«Хвала богам… — Изольда окинула заботливым взглядом затерявшихся в хитросплетении веток зверьков. — Никто нынче не станет на вас охотиться».
Казалось, сама она не способна спустить тетиву: жалко, да и духу не хватит обгладывать косточки после того, как заглянула в хитрые сметливые глазки. С другой стороны, ела же она дома фазанов и перепелов, и оленину, и мясо диких кабанов…
— Жевать этих крыс? — содрогнулся Северный ветер. В отличие от мягкосердечной колдуньи муки совести обошли его стороной.