— В первую очередь она моя подруга! — вставила свое веское слово Елена. — А потом уже твой партнер по бизнесу.

— Леночка, успокойся! Ты же знаешь, что тебе сейчас нельзя нервничать. — стал увещевать жену хозяин дома.

А я, если честно, немного выпал из реальности: «Они ждут четвертого? Когда даже третий ребенок в семье вампира — чудо! И это чудо за последние двести лет произошло только в клане Бестужевых. Причем, дважды!»

— Вот и не расстраивай меня — ответила тем временем мужу Елена Леонидовна.

Анатолий повернулся ко мне:

— Простите нас, но вы ведь знаете, что такие ведь… женщины, как Дарья Константиновна очень злопамятны и никогда ничего не прощают.

— У нас просто хорошая память! — озвучила свое видение Елена Бестужева.

— Ну, ну! — засомневался ее супруг. — Так вот нам бы не хотелось, чтобы Дарья Морозова ополчилась на наш клан. Я понимаю, что единственная — это серьезно. И мы со своей стороны, можем оказать Вам всестороннюю помощь. Но… В общем, хотелось бы знать, что Вы планируете делать?

Я призадумался. С одной стороны — когда лезут в твою жизнь — не очень приятно. Точнее, очень не приятно! Раздражает! С другой — заручиться поддержкой Бестужевых стоит.

— Я хотел бы забрать Дашу и дочь к себе. — в итоге ответил я. Они должны стать частью моего клана.

— И в качестве кого? — поинтересовалась Елена.

— Я понимаю, что такая женщина как Дарья, не захочет жить на правах вель вольти (дословно «любовь сердца» — так в вампирских кланах называли единственных, на которых не могли жениться по социальным причинам). Поэтому я хочу развестись с Хельгой, конечно, это будет не сразу.

— Отчего же. — прищурилась Елена.

— Ну, Вы же понимаете, что нашему клану не нужны проблемы с кланом Бернсов. А Хельга не даст мне развод по собственному желанию.

— Знаете, Мигель, а я даже рада, что у моей подруги с Вами тогда не получилось! А сейчас… Максим Богдановский не делится с тем, что принадлежит ему.

— Не понял! А причем здесь демон? — мне кажется, наш разговор стал напоминать театр абсурда.

— Ха-ха-ха! — вдруг развеселилась ведьма. — Так Вы ведь не знаете! Дарья — истинная Максима Богдановского, и они вместе вот уже двенадцать лет.

— Что!!!

В душе поднималась черная волна. Но ведьма не обратила на меня никакого внимания и, просто сияя хорошим настроением, вышла из кабинета.

— Это правда? — я повернулся к Анатолию

Сдерживать себя становилось трудно, вампирская сущность рвалась наружу.

— Да. — не стал отнекиваться вампир. — Вам, Мигель, придется не просто. Если вы все еще хотите привести в исполнение свой план. Дарья не уедет в Европу, не бросит остальных детей, и не оставит своего демона. А Максим Павлович не тот демон, который откажется от своей женщины.

— Я тоже не собираюсь отказываться от своего! — прорычал я. — И мы еще посмотрим, кто кого! — во рту ощущался металлический привкус, это вытянувшиеся клыки царапали губы.

— Позвольте откланяться, мне нужно идти! — я почувствовал, как началась трансформация.

— В западном крыле зал для трансформации, он защищен защитным полем.

Не дослушав до конца, я выскочил за дверь.

Ммм! Как же сладко!

Я потихоньку приходила в себя, сидя на рабочем столе Макса и все еще крепко прижатая к мощной груди. Эта грудь под моей щекой ходила ходуном. И под моей щекой гулко билось сердце любимого.

— Я соскучился! — выдохнул Макс мне в макушку.

Почему-то моя макушка ему очень нравилась. Он любил прижаться к ней носом и вдыхать запах моих волос. Если честно, я тоже балдела в такие минуты. Сейчас же я водила по его груди и получала ни с чем не сравнимое удовольствие.

— Я тоже по тебе соскучилась! — я потерлась о его грудь носом, а потом лизнула.

— Даш, если ты не прекратишь, то мы продолжим! — предостерег меня Максим.

«Глупый, я была совсем не против! Но…надо же повредничать».

— Нет уж, твой кабинет мы уже опробовали. Значит нужно двигаться дальше.

Макс расхохотался:

— Знаешь, малышка, сколько раз я представлял тебя на этом столе. — Максим нежным движением заправил мне прядь волос за ухо. — Но реальность превзошла все мои ожидания. Я теперь буду вздрагивать каждый раз, когда мне будут приносить кофе.

— Я что такая страшная?