В годы войны был у меня товарищ. Мы шутя называли его звероводом. Это потому, что по профессии он зоотехник, работал раньше в зверосовхозе. Ну, а на фронте, в нашем артиллерийском дивизионе, он был разведчиком. Очень гордился наш зверовод своей военной профессией. И верно, лихим разведчиком он был!
Мы стояли на окраине большого немецкого города, когда нашего зверовода неожиданно вызвал к себе командир дивизиона.
— Вы были до войны зоотехником? — с ходу спросил он.
— Так точно!
— И работали в зверосовхозе?
— Так точно. Выращивал соболей и серебристых лисиц.
— Отлично! — сказал командир. — Берите мою машину и немедленно отправляйтесь к коменданту города. Он ждёт.
Ничего не понимая, зверовод спросил:
— А разрешите узнать, товарищ майор, зачем?
— Там узнаете, — сказал майор, сдерживая улыбку. — Торопитесь!
Прибыл зверовод к коменданту города — молодому подполковнику.
Комендант задал ему те же самые вопросы, а потом сказал:
— Очень хорошо. Есть поручение. Немедленно отправляйтесь в зверинец и берите бразды правления в свои руки. Я подписываю приказ о вашем назначении комендантом зверинца. Даю в ваше распоряжение роту солдат. Обеспечьте животных едой, накормите всех до одного, а то они кричат там с голоду. Немцы их уже дня четыре не кормили. И ещё одно, самое сложное. Там есть бегемот. Его ранило осколком в спину. Надо немедленно оказать ему помощь…
— Но простите! — взмолился зверовод. — Я же зоотехником был, с лисами дело имел, но никогда…
— Я до войны тоже никогда не был комендантом города, — перебил его подполковник. — Музыку преподавал в школе. А сейчас приходится. Выполняйте! И в случае чего беспокойте меня. Смотрите, чтобы ни одна зверюга не пропала!
Хочешь не хочешь, а приказ пришлось выполнять. Явился зверовод на место новой службы и ужаснулся. Хоть и небольшой зверинец, а хлопот полон рот. Тигр, два медведя, обезьяны, птицы — все ревут и галдят, еду просят. В бассейне голодные тюлени мечутся. Испуганные олени и горные козлы по дорожкам зверинца бегают. А тут ещё раненый бегемот! Плавает бедняга в воде, вздымая волны, и от боли орёт так, что хоть уши затыкай.
Принялся зверовод за работу. Сначала самое сложное сделали: накинули на бегемота канат, зацепили, подтащили его к решётке и тут связали. Теперь можно и рану промыть, залить её йодом и наложить швы. Рана не очень серьёзная, а кожа у бегемота толстая-заживёт!
Пока часть солдат возилась с бегемотом, другая ловила разбежавшихся животных да корм для них доставала. Приближался вечер. Насытившиеся звери немного успокоились.
Настал час нашего отъезда. Зверовод, обрадованный тем, что справился с порученным заданием, прибежал к коменданту города.
— Разрешите, товарищ подполковник, ехать со своими? — попросил он.
— Нет! Так дело не пойдёт, — сказал комендант. — Оставайтесь на месте до тех пор, пока мы не найдём сведущих в «зверином» деле людей. Я уже послал запрос. А потом вы догоните своих.
— Да понимаете, — взмолился зверовод, — стыдно мне! Этот бегемот за мной неотступно ходит, ну как поросёнок какой. Ребята смеются. Ведь я разведчик всё же, а тут бегемот…
— Ничего! — улыбнулся комендант. — Придётся потерпеть! Выполняйте!
Так мы и уехали без нашего зверовода. А догнал он нас лишь через две недели возле Эльбы.
Первым делом явился к командиру дивизиона:
— Разрешите доложить, товарищ майор! Ваш приказ выполнен. Зверинец в полном порядке. Потерь нет. Бегемот здоров!
— Благодарю за службу! — весело сказал командир.
— Служу Советскому Союзу! — ответил наш товарищ.
С того дня так и стали мы звать нашего зверовода комендантом бегемота.
1961