– Человек тоже виноват, Сэм, – вмешался женский голос. – Это из-за него наша девочка сбежала.

– Нет, Лили. Она это и так планировала, человек послужил поводом. Его вина лишь в том, что он полез туда, куда не следовало.

Мор врезался в низкую тучную фигуру рыжего курьера. Огромные лапы схватили его, не дав упасть. Отовсюду доносились верещания, смех и галдёж неведомой толпы, слившиеся в единую какофонию. Кошмары не находили себе места от возбуждения, и лес ожил. Деревья шатались и падали, с них срывали плоды и бросали, рвали листья и грызли кору. Земля дрожала от прыжков бесчисленных пар ног, лап и копыт. Но когда курьер заговорил снова, Мор отчетливо его услышал.

– Вот, Мара, как мы поступим…

Из-за его спины вышла рыжая девушка из автобуса. Она сказала:

– Ты повела себя очень невоспитанно.

Они смотрели на Мора, но обращались явно не к нему. За последние сутки они принесли ему лишь беды. Доставщик пиццы отпустил Мора и похлопал мясистой рукой по плечу.

– Крепись, человек. В некоторых мирах не существует страданий, и скоро ты там окажешься.

– Не обнадёживай его, Самаэль.

– Итак, – сказал курьер, обращаясь уже не к Мору, – ты возвращаешься домой. Сейчас же. Спишем твоё поведение на переходный возраст. Во время последней драки ты показала силу, и вся орава осталась довольна.

По лесу пронёсся одобрительный клич.

– Не беги от самой себя, – сказала Лили. – Твоё место с семьёй.

– НЕТ.

Стук копыт расколол голову Мора пополам. За хвостом бледной лошади тянулся снегопад, который в один миг накрыл лес. Мор почувствовал её гнев, как собственный. Люди не могут так злиться: они загораются и затем постепенно тлеют, как фитиль. Гнев же кобылы был похож на медленную смерть в снегах, долгую и мучительную. Её гнев был как замороженная навеки жажда мести.

Мор поднялся над землёй, перестав понимать разницу между собой и подчинившим его существом. От себя он не ощущал ничего, кроме отчаяния.

Я понял, что был не один. Всё время с тех пор, как я забрался в Прорезь, во мне пряталось существо оттуда. Кошмары преследовали не меня, а её. Я не видел её белых глаз, потому что смотрел через них. Сквозь её лунные зрачки мне открывался другой мир. Все ужасные видения и сны, что я наблюдал, были её взглядом на жизнь.

Бар впитал запах пережаренных гренок и грибов. Это было старое место, куда приходили одни завсегдатаи. Новые лица не приживались, как и новое меню, и всякий следующий год люди пили то же пиво, и ели те же грибы и гренки, что и в предыдущем.

Двое мужчин сидели за одним из двух занятых столов и разговаривали.

– Вчера мне приснился тонущий башмак. Как думаешь, это что-нибудь значит? – спросил один у другого. Мужчина, задавший вопрос, напоминал акацию в пустыне: его худая фигура сгорбилась, а голову покрывала копна редеющих волос.

– Что у тебя хреновая фантазия. Все сны только о ботинках, сапогах, туфлях… – проворчал второй.

– Ведь я обувщик. Я целый день только это и вижу.

– Ты и с баб обувь не снимаешь, когда в постель их кладёшь?

– Я говорю о другом. Сны – не просто воображаемые картинки.

– Верно. Иногда они порнографические, – второй мужчина рассмеялся и вытер пот со лба платком.

Знойный день близился к сумеркам, а солнце уходило за другую часть света.

– В нашем роду все мастерили обувь, это врождённый талант. А мой сын недавно ушёл во флот, сам.

– Так как связаны тонущий башмак и твой сын?

– Он ненавидит обувь, для него семейное дело – пытка, и флот стал поводом сбежать. И после сна я боюсь, что море скоро проглотит парня и выплюнет одну косточку. Там, где он сейчас, ему не место.

– М-да, я бы тоже сбежал от такого придурка, как ты.

Оба выпили.

– О, гляди, этот проснулся.

Мор огляделся, не понимая, где находится. Голова гудела, рот связал отвратительный привкус. Между воспоминанием об огромной лошади в его квартире и нынешним пробуждением чернела пропасть.

К нему обратился худой лысеющий человек:

– Ближайшая автобусная остановка – направо, как выйдешь из бара.

– Где я?

– А тебе правда хочется это знать? – усмехнулся второй мужчина.

Мор зажал рот ладонью. Его выворачивало наизнанку. Он справился с этим приступом, но предчувствовал: начнётся следующий.

– Хорошенько ты надрался, сынок, весь день тут лежишь.

– Куда ты хочешь добраться? Я могу подсказать маршрут.

Мору никуда не хотелось, но ему надо было забрать вещи из дома. Придётся туда вернуться. Он назвал адрес тощему мужчине. Тот вытащил из кармана телефон и забегал пальцами по экрану.