А мама мальчика, которая все видела, наругала мальчика. И Замараш снова поехал с горки.

А мальчик не отстал. Он схватил старую ледянку Замараша и сломал.

Замараш очень расстроился. И снова поцарапал мальчика когтями. А мама мальчика подошла и отдала Замарашу «ватрушку» (он же тюбинг, камера от колеса, обшитая клеенкой). И еще чупа-чупс! Замараш еще немного покатался и пошел домой.

С «ватрушкой» и чупа-чупсом.

А дворняжки спросили: что это у тебя?

Замараш сказал: моя новая «ватрушка»! И чупа-чупс!

И они пошли в дом.

А снег продолжал падать (должен же и я что-нибудь от себя добавить? писатель я или нет?). Большой и мягкий, как собака Тоня.

В общем, в этой истории драматизму поменьше. И рыдать вроде не над чем. Но!

Зато здесь, кажется, есть мораль.

Очень простая, считаю. Давать сдачи в любом случае стоит. Даже если ты намного меньше обидчика.

Все.

Старшая девица посмотрела шесть частей «Звездных войн», теперь хочет на Новый год от Деда Мороза лазерный меч («можно даже игрушечный») и разучивает на пианино «Имперский марш» (клево). Можно идти с ней в кино на «Пробуждение Силы».

Все бы хорошо, но одноклассники дочери не дремлют. Вчера один из юных падаванов заспойлерил Василисе главный поворот седьмой части, а дочь наивно поделилась со мной…

Вот что делать с юными ухажерами (зачеркнуто) падаванами, если они уже сейчас портят мне жизнь?

Куплю ружье. Можно даже настоящее.

Продолжение темы.

Младшая девица Злата ходит по детской площадке и напевает песенку. Я думаю: что-то очень знакомое. Потом меня осенило. Это же главная тема «Звездных войн»! Там-та-таа-да, там-та-да-таа. Видимо, запомнила, когда старшая напевала.

Хорошо, хоть не «Имперский марш».

Люк Скайуокер еще ладно, но юного Дарта Вейдера в семье я бы не перенес.

Едем со старшей дочкой из театра. Василиса рассказывает:

– Сегодня на истории театра у нас было задание: нарисовать Рождество, это для нового спектакля. Кто нарисовал младенца Иисуса, кто Деву Марию, кто волхвов, в общем, одного из тех, кто был в ту ночь в пещере.

– А ты кого нарисовала?

– Я? Осла.

Пауза.

– Э-э… а почему осла?

– Потому что я людей не умею рисовать.

Тут она, конечно, лукавит.

– И что дальше? – спрашиваю.

– Я нарисовала осла, потом у меня осталось время, я нарисовала ангела, потом еще человечка. Человечек корявый вышел, какой-то урод. Ангел тоже страшный.

– А осел?

– Осел – красавец!

Так, срочно подарить ребенку книгу Даррелла «Моя семья и другие животные». В семье растет художник-анималист.

– Такая-то девочка в садике – глупая корова! – говорит Злата в сердцах.

Мама:

– Это плохие слова, нельзя так говорить.

Папа решает пошутить:

– Надо говорить «умная», чтобы не обидеть.

– Да! Она умная корова! Умная и сильная корова!

31 декабря. Готовимся к Новому году. Злата, в роскошном платье, со стильной прической, ходит по квартире и таскает в руках модель вокзала из игрушечной железной дороги. Если нажать на вокзале кнопку, начинает играть рождественская мелодия – очень громко и уверенно. А так как Злата жмет кнопку постоянно, то громкое и уверенное Рождество звучит по всей квартире не переставая. Родители морщатся, но терпят.

Василиса, наконец, не выдержала. Кричит на сестру:

– Злата, хватит! Надоело уже!

Злата, обиженная, уходит. Музыка стихает. Благословенная тишина. Родители вздыхают с облегчением. Через минуту Злата возвращается, руки в бока, и с апломбом заявляет:

– А люди хотят музыки!

И с чувством собственной правоты нажимает кнопку.

Проблема выбора. Идем со Златой по улице. Спрашиваю:

– Ну как в садике?

– Я нарисовала рисунок и слепила зайчика.

– Умница!

– Какая еще умница? – Злата останавливается, возмущенная. – Я не умница, я – красотка!

Действительно, что теперь, разорваться, что ли?