Дрожащими руками взяла коробочку и чуть не упала… Там лежало красивое колье. И нет, это не то, что вы можете увидеть на прилавках магазинов.

Старинная вещь. Такая необычная по своей красоте.

Золотая цепочка, меленькие изумруды, которые переливаются на свету. Несмотря на то, что колье состоит из всей этой красоты, оно лёгкое, очень.

— Мама подарила мне его, а ей ее мама и так дальше. Сейчас оно твое. Из поколения в поколение.

— Я… Не знаю… Что сказать. Это очень ценная вещь.

— И теперь она твоя.

— Спасибо большое. Просто огромное, — я сама крепко обняла Мари, а потом и Райли.

И правда, за такое время, они стали мне родными и я смогл их полюбить.

— Я, можно? — спросила Мелисса.

Родители кивнули.

— А я ничего не буду говорить. И так довели до слез. Просто спасибо за то, что теперь у этого оболтуса имеется самая лучшая девушка в мире. И пусть только он попробует обидеть тебя. Понял? — посмотрела она на братца. — Это тебе.

Мелисса протянула мне огромный альбомный лист.

Там была нарисована я. Мои волосы волнами спадали на плечи, глаза "сияли", улыбка до ушей. И когда она только успела?

— Спасибо огромное. Теперь у меня есть мой портрет, от начинающей художницы. Ты не должна останавливаться. Поняла?

— Не буду. Я люблю тебя. И спасибо за Бунтарку. Ты чудо. И я рада, что смогла познакомиться с тобой.

— Иди сюда, — Мелисса крепко обняла меня. Мое любимое солнышко.

Ну вот, не все так плохо, как я могла подумать.

Мари накрыла на стол. И мы нашей дружной семьёй. Да, семьёй, конечно здесь моего отца не хватает, сели за стол. Провели весь день поедая вкусную еду, рассказывая веселые истории…

Ближе к вечеру. Когда я помогла все убрать со стола, включила телефон.

Позвонила отцу.

— Элизабет, ты где? — услышала я голос папы.

— Папа, все хорошо, я у Джеймса. То есть у его родителей.

— Я искал тебя, в кафе сказали, что уехала. Хотя я мог догадаться, что этот парень заберёт тебя. С Днём рождения моя любимая доченька. Я тебя очень сильно люблю. Запомни, что я всегда и во всем тебя поддерживаю, я горжусь тобой. Ведь ты смогла стать человеком, обрести себя. Это мало кому удается. И пусть ты стала старше, для меня ты останешься моим маленьким ребенком, которого я не перестану иногда садись к себе на колени и гладить по головке, говорить о том, что ты моя любимая дочь.

— Пап, — да, бывает такое. Что я сижу у папы на коленях, делюсь своим историями, иногда могу поплакать. А папа всегда успокаивал.

— Что папа? Когда домой? Подарок ждёт.

— Завтра, я же не дура, знаю, что дом забит лишними людьми.

— Согласен. Тогда жду. Люблю тебя мое золото. Помни, об этом.

Отключила телефон. И ещё раз повторюсь, как же сильно я люблю папу. Не знаю, чтобы делала без него.

С самого моего рождения, этот человек был рядом. Дарил мне ласку, любовь, которую я усердно ждала от мамочки. Спасибо папа, что ты есть у меня. Что всегда и везде поддерживаешь, ведёшь меня по правильному пути, не давая сойти с него. За то, что сам сделал меня такой, какая я есть. Во всем твоя заслуга, не моя.

— Все хорошо? — Джеймс обнял меня.

— Да. Столько всего… Мой мозг не выдерживает всего этого.

— Элизабет, — прошептал Джеймс. Развернул меня к себе лицом, — я люблю тебя, очень сильно, — тихо прошептал он.

А у меня сердце остановилось. Я перестала дышать. Вылупилась на Джеймса. Пытаясь понять шутка или нет.

Правда. Мне только что признались в любви. Вот так вот. Совсем неожиданно. Три слова, а столько эмоций. Что одновременно и хорошо и плохо.

А что делают в таких случаях?

"Отвечают взаимность, глупая".

А ты прав. Надо ответить. Сейчас, только вспомню, как говорить.

— И я…тебя…люблю, — прошептала тихо.

Джеймс улыбнулся и поцеловал меня. Нежно…

Обняла его и прижалась сильнее. Хочу его, что не могу.

Укусила его за губу. И здесь понеслось. Рык, и Джеймс захватывать меня в плен.

Прижал к стене, и впился губами, как зверь. Руки стали путешествовать по моему телу, задирая мою кофту вверх.

Не страшно, совсем. И останавливаться не хочу.

— Элизабет, — прошептал Джеймс оторвавшись от моих губ. — Хочу, но не могу.

— Почему? — спросила я.

— Только тогда, когда сама попросишь.

"Проси".

Уже?

"Ну да".

А больно?

"Хрен знает, а не пофиг"?

Неа, в душ для начала. Потом, подумаю.

"Трусиха".

— Я хочу в душ.

— Хорошо, — сказал Джеймс, — идём вместе, приставать не буду.

В небольшом шоке, что сейчас меня увидят голой пошла в душ. Ноги сами понесли меня туда.