Они члены шайки, главарем которой является так называемый одноглазый. Знаете ли вы, что на Боу-стрит давно известно об обширной незаконной деятельности вашего юного друга и его братьев?

Ройс позволил себе, слегка удивиться, прежде чем сказать:

— Нет, разумеется. Я предполагал, что Бен может наделать глупостей, но у меня и мысли не было, что он связался с преступниками! — Откинувшись назад, в упор глядя на Блэквела, он продолжал:

— И тем не менее у этого юноши прекрасные задатки — он настойчив, неглуп, у него доброе сердце, и Я полагаю, что смогу вырвать его из преступного окружения, позволив ему начать все заново в Америке. Он исправится, верьте мне! Я заинтересован в этом до глубины души, и меня не остановят никакие расходы. Вы поможете мне, мистер Блэквел?

Наступило долгое молчание. Блэквел испытующе смотрел на Ройса. Переведя взгляд на бумаги, лежавшие перед ним, он заметил как бы между прочим:

— А вы знаете джентльмена, которого пытался ограбить ваш юный друг? Мистера Мартина Везерли?

— Везерли?! — воскликнул Джордж, в первый раз вступая в разговор. — Юнец пытался ограбить Везерли?

Скрывая собственное изумление, Ройс благодарил судьбу, подсунувшую ему Джорджа, который так кстати прервал их беседу. Напряженно размышляя, он вполуха слышал ответ Блэквела на вопрос Джорджа, но когда адвокат повернулся к нему, Ройс вполне овладел собой и спокойно ответил:

— Да, разумеется, я знаком с мистером Везерли. Но какое отношение это имеет к создавшейся ситуации?..

— Вероятно, никакого, — последовал невозмутимый ответ. — Я поинтересовался, знаете ли вы мистера Везерли, потому что, если знаете, может быть, — вы попросите его забрать обратно жалобу на Бена Фаулера?

Уверенный до мозга костей, что Бена и Джако послали ограбить Везерли весьма целенаправленно и что Везерли связан с одноглазым, Ройс решительно покачал головой:

— Нет, я не думаю, что Везерли захочет забрать обратно свою жалобу. А что, это единственный путь освободить Бена? Если имеется какой-то другой способ добиться его освобождения, я клянусь вам, что мальчишка немедленно покинет страну! Достаточно ли моего поручительства, а также сколь угодно щедрого пожертвования на любые благотворительные цели?

Это был деликатный момент, и наступила другая долгая пауза, прежде чем Блэквел наконец медленно кивнул и проговорил:

— Я думаю, мы можем поспособствовать его освобождению… особенно если вы готовы поручиться за молодого человека и твердо намерены вернуть его на путь истинный. — Бросив на Ройса быстрый взгляд, он сухо добавил:

— После того как я обеспечу его освобождение, я требую, чтобы он был немедленно эскортирован на корабль парой моих людей с Боу-стрит, которые останутся на причале, пока корабль не выйдет в море, и которые подтвердят под присягой, что юноша покинул Англию.

— Корабль должен отплыть завтра утром, — ответил Ройс, смело глядя прямо в глаза мистеру Блэквелу. Тот покачал головой:

— К несчастью, это невозможно. Хотя все это в высшей степени незаконно, тем не менее необходимо предпринять определенные шаги, и я боюсь, пройдет по меньшей мере неделя-две, прежде чем ваш юный друг очутится на свободе.

Ройс попытался возразить, но мистер Блэквел предостерегающе поднял палец:

— И даже когда я добьюсь его освобождения, он останется в Ньюгейте до тех пор, пока его не эскортируют на корабль. Я предложил бы вам увидеться завтра с морским агентом и узнать, какие корабли отплывают в Америку в начале августа. Обеспечьте юноше проезд на первом же корабле, а я сделаю остальное.

…Стив Девлин взволнованно шагал по гостиной, предоставленной ему в доме Мартина Везерли вблизи Тенбриджа. Довольная улыбка играла на его красивом лице. Стивен был не один: Лусинда, нахмурившись, сидела в голубом бархатном кресле и наблюдала за каждым движением мужа.

— Но ты уверен, что это сработает? — требовательно спрашивала она, вероятно, в сотый раз.

Стивен бросил на нее нетерпеливый взгляд:

— Конечно! Надо только, чтобы она проглотила снадобье, — и все наши тревоги позади, моя дорогая!

— Но как ты это сделаешь? Ты же не можешь просто зайти в дом и вручить ей яд!

— Конечно, нет! — Самодовольно улыбнувшись, Стивен промолвил:

— Я добился своего, поболтав с одной из новых служанок. Я рассказал дурочке необыкновенно трогательную историю!

— Стивен, как ты глуп! Разве ты не понимаешь, что, когда крошка отправится на тот свет, начнутся вопросы? Тот, кто снабдил тебя ядом, — почему ты думаешь, что он будет держать язык за зубами? И как ты можешь быть уверен, что безмозглая служанка не укажет на тебя?

Граф Сен-Одри почувствовал себя оскорбленным:

— Ты принимаешь меня за идиота! Я достал яд потихоньку и не здесь, разумеется, а в Лондоне — перед тем как отправиться сюда. Кому придет в голову связать яд, купленный одним таинственным незнакомцем у одного… э… сговорчивого врача в Лондоне, с внезапной смертью какой-то потаскушки в Тенбридже? А что касается служанки, я не ездил к ней с визитом, как ты понимаешь, и не представлялся ей. У одного знакомого актера я позаимствовал усы и достаточно убедительную бороду. Кроме того, чтобы поразить мою невинную потаскушку, я нанял экипаж в одной из местных гостиниц.