— Мне кажется или высокий джентльмен, что постоянно вертелся около тебя, исчез из круга твоих обожателей?

Если бы эту вольность сказал кто-то другой, Софи наверняка бы обиделась, но у них с Генри были приятельские отношения и оба часто поддразнивали друг друга.

— Так ты заметил, что лорд наконец-то оставил меня!

Дьюхерст расхохотался.

— А я все удивлялся, сколько ты сможешь выносить его командирские манеры. И даже начал подумывать, уж не изменила ли ты свое решение никогда не выходить замуж.

— Святые небеса, нет! — весело отозвалась Софи, хотя улыбка, сопровождавшая это заявление, была несколько натянутой.

Отсутствие Айвеса задевало, и леди Марлоу не могла отрицать того, что ей недоставало его общества. Причем гораздо сильнее, чем Софи признавалась в этом себе.

Подошел лорд Гримшоу и оценивающе взглянул на Софи.

В этот вечер платье из бледно-золотистого шелка оставляло открытыми ее плечи и красиво подчеркивало грудь. Как всегда, от одного только взгляда Уильяма Гримшоу у Софи по телу поползли мурашки: из всех друзей Саймона она почему-то невзлюбила его больше остальных и, едва познакомившись с Гримшоу, сразу почувствовала к этому человеку инстинктивное отвращение.

Другие мужчины откровенно заигрывали, пытались даже поцеловать украдкой, но в них не было ничего устрашающего — просто реакция пьяных повес на хорошенькую женщину. С Гримшоу все было иначе.

Софи быстро научилась избавляться от назойливых приставаний этих развратников, и они спокойно принимали это, но Гримшоу… Он был невероятно настойчив. Ничто, похоже, не могло сдержать его, и после того как однажды ей с трудом удалось вырваться из его объятий, Софи никогда не оставалась с ним наедине и запиралась в своей комнате, когда Гримшоу гостил в доме Саймона. Рассказывать об этом мужу было бесполезно, он просто обозвал бы ее маленькой недотрогой.

"Словно прочитав ее мысли, Уильям недобро улыбнулся.

— Как же это получилось, что вы вышли в свет, а виконт не кружит возле вас, точно коршун? Он позволяет" вам скучать или вы уже охладили его пыл?

Софи замерла, а Дьюхерст недовольно взглянул на Гримшоу. Но леди Марлоу быстро взяла себя в руки и холодно произнесла.

— Боюсь, что мои отношения с виконтом вас не касаются, и хочу вам напомнить, теперь ни один мужчина не смеет указывать мне, что делать.

— В этом и все несчастье, — ответил Гримшоу. — Я всегда считал, что вам нужна сильная мужская рука. А после смерти Саймона вы стали совершенно несносны, моя дорогая. Если не укоротите свой острый язычок, то вскоре не увидите рядом с собой ни одного мужчины.

— Вы имеете право на свое собственное мнение. А сейчас, с вашего позволения, я поищу себе более пристойную компанию, — резко ответила Софи.

Она повернулась, чтобы уйти, но успела услышать, как Гримшоу раздраженно проворчал:

— Компанию лорда Харрингтона? Я вижу, что он направляется прямо к вам.

Софи посмотрела на двери в зал, и радость пронзила ее сердце при взгляде на Айвеса, который, коротко приветствуя знакомых, продвигался к ней. Вечер, казавшийся невероятно скучным, вдруг стал необыкновенно волнующим, и ее счастливая улыбка вызвала изумление у Айвеса.

Низко склонившись над рукой Софи, он произнес:

— Похоже, ты и в самом деле рада меня видеть, милая.

Румянец заиграл на щеках Софи от столь откровенного заявления, и пальцы задрожали в его горячей ладони когда она прошептала:

— Лорд Харрингтон! Если бы вы научились сдерживаться, то я уверена, что наше знакомство было бы более спокойным и приятным.

— Но довольно скучным, разве ты не согласна?

Софи вырвала руку, которую лорд пытался удержать, и вежливо заметила:

— Вы помните мистера Дьюхерста и лорда Гримшоу?

Айвес поклонился мужчинам.

— Ну конечно! Совсем недавно мы отлично провели время, так что нам не нужно никаких представлений. Добрый вечер, джентльмены.

Софи была озадачена. Дьюхерст, может быть, и нравился ей, но он был безрассудным картежником и известным повесой, как и все остальные. А вот Гримшоу… Мысль о том, что Айвес стал другом человека, от одного взгляда на которого ее охватывало отвращение, обеспокоила Софи.

— Вы подружились? — недоверчиво спросила она.

Уильям захохотал.

— Виконт присоединился к твоему любимому дядюшке и ко мне и провел с нами несколько веселых ночей. — Он взглянул на Айвеса и спросил:

— Много вы проиграли вчера вместе с Мидом и Колдуэллом? Пять тысяч? Десять?

— Достаточно, чтобы с удивлением узнать, оказывается, я игрок, — спокойно отозвался Айвес.

Айвес буквально ощутил тот ужас, который испытала милая Софи, услышав, какие огромные деньги он проиграл да еще оказался на короткой ноге с Гримшоу и Сковиллем.