Шрифт:
– У меня есть веб-сайт, – ответила Фрэнсис.
– Да, – любезно сказала Эшли. – У вас есть сайт. Но кто же сейчас читает сайты.
Она повернула монитор своего компьютера к Фрэнсис, чтобы та могла посмотреть примеры других авторов, которые ведут себя лучше, «активнее» в социальных сетях, и Фрэнсис перестала слушать. Просто ждала, когда это закончится, как прием у дантиста. Она все равно не видела, что там на экране. У нее не было с собой очков. Но она не волновалась, потому что в это время влюблялась в Пола Дрэббла, а когда она влюблялась, то всегда писала свои лучшие книги. К тому же у нее были самые доброжелательные, самые преданные читатели в мире. Продажи ее книг, может, и падали, но издавать ее будут всегда.
– Я найду, где опубликовать эту книгу, – говорил тем временем Ален. – На это может уйти какое-то время, но литература про любовь не умерла!
– Не умерла? – переспросила Фрэнсис.
– И близко нет, – убежденно сказал агент.
Фрэнсис взяла пустую обертку «Кит Ката» и облизнула ее, рассчитывая, что там остались кусочки шоколада. Как она выберется из этого без сахара?
– Фрэнсис?..
– У меня сильно болит спина, – сказала Фрэнсис и громко высморкалась. – И мне пришлось остановить машину на полпути, потому что случился прилив.
– Это правда звучит ужасно, – с чувством произнес Ален. – Не могу даже представить.
– Нет, не можешь. Какой-то человек остановился узнать, все ли в порядке, потому что я кричала.
– Ты кричала? – переспросил Ален.
– Мне хотелось кричать.
– Конечно-конечно, – поспешил сказать Ален. – Я понимаю. Мне часто хочется кричать.
Это было дно. Она только что лизала обертку «Кит Ката».
– Фрэнсис, дорогая, мне так жаль, особенно после той истории с этим жутким человеком. У полиции есть какие-нибудь новости?
– Нет, – сказала Фрэнсис. – Никаких новостей.
– Я ужасно за тебя переживаю.
– В этом нет нужды, – шмыгнула носом Фрэнсис.
– Просто черная полоса какая-то, дорогая… Да, кстати, я хочу, чтобы ты знала: та рецензия никак не повлияла на их решение, абсолютно.
– Какая рецензия? – спросила Фрэнсис.
Ответом ей было молчание. Она знала, что Ален колотит себя по голове.
– Ален?
– Боже мой, – сказал он. – Боже мой, боже мой, боже мой!
– Я не читала ни одной рецензии с тысяча девятьсот девяносто восьмого года, – сказала Фрэнсис. – Ни единой. Ты это знаешь?
– Конечно. Безусловно. Я идиот. Я кретин.
– Какая может быть рецензия, когда книги нет?
Фрэнсис поерзала на сиденье. Поясница у нее болела невыносимо.
– Какая-то сука купила в аэропорту экземпляр «Чего хочет сердце» и написала колонку о… мм… про твои книги вообще, злобную уничтожающую критику. Она вроде как связала это с движением MeToo [3] , и благодаря хештегу ее статья разошлась по всему Интернету, чушь полная, она пишет, это романы про любовь виноваты в том, что есть сексуальные хищники!
3
MeToo (в переводе с английского «И я», в смысле «и я подверглась насилию») – популярный хештег, мгновенно распространившийся в социальных сетях в октябре 2017 г., подчеркивающий осуждение сексуального насилия и домогательств, получивший распространение в результате скандала и обвинений кинопродюсера Харви Вайнштейна.
– Что?
– Никто даже и не читал рецензию. Не знаю, почему я о ней сказал. Наверное, у меня ранняя стадия деменции.
– Ты сказал, она разошлась по Интернету!
Все прочли рецензию. Все и каждый.
– Пришли мне ссылку, – потребовала Фрэнсис.
– Да все не так уж и плохо, – сказал Ален. – Это просто неприятие твоего жанра…
– Пришли!
– Нет, – сказал Ален. – Не пришлю. Ты все эти годы не читала рецензий. Вот и не начинай!
– Немедленно! – заявила Фрэнсис своим опасным голосом. Она редко им пользовалась. Например, во время развода.
– Пришлю, – смиренно согласился Ален. – Мне очень жаль, Фрэнсис. Мне очень жаль, что я тебе вообще позвонил с этим.
Он отключился, и Фрэнсис тут же вошла в свою почту. Времени у нее оставалось мало. Как только она прибудет в «Транквиллум-хаус», она должна будет сдать свой «девайс». Наряду со всем остальным она пройдет и курс цифровой детоксикации. Только оф-лайн.
«ИЗВИНИ!» – написал Ален в своем письме.
Она кликнула по ссылке.
Рецензию написала некая Хелен Инат. Имени этого Фрэнсис не знала, фотографии автора не было. Фрэнсис прочла текст быстро, с иронической, надменной улыбкой, как если бы автор говорила все это ей в лицо. Рецензия была ужасна: злобная, саркастичная, высокомерная – но интересно, что боли Фрэнсис не чувствовала. Слова – Стереотипный. Трэш. Бред. Банальность – просто отскакивали от нее.
Она была в полном порядке! Всем не угодишь, издержки профессии.
А потом Фрэнсис почувствовала.
Это было все равно как обжечься о сковородку, когда поначалу ты думаешь: «Ха, не так уж это и больно». А потом тебе и правда становится очень больно, а немного спустя боль уже просто адская.
Непривычная боль в груди распространилась на все тело. Еще один забавный симптом менопаузы? А может, сердечный приступ. У женщин бывают сердечные приступы. Это явно было нечто большее, чем ущемленные чувства. Именно поэтому она, конечно, и перестала читать рецензии. У нее слишком тонкая кожа. «Это было лучшее из когда-либо принятых мной решений», – сказала она публике, когда в прошлом году произносила приветственную речь на конференции австралийских авторов любовной прозы. Они все, небось, подумали тогда: «Да, Фрэнсис, пожалуй, тебе стоило бы прочесть одну-две рецензии, старая ты погасшая звезда».