Старуха оглянулась.

— Вот, на стене напротив серебряное зеркало.

— Отлично. Лу, иди, принеси, — напарник кивнул головой и направился за зеркалом. — Что еще?

— Так… дай подумать… Ты католик?

— Мы из той секты, что поклоняется серебру.

— У меня есть это, — женщина достала распятие, сантиметров пятнадцати в длину.

— На нем что, Кенни Роджерс [8] ?

— Попрошу не богохульствовать в моем магазине!

— Прошу прощения. Я просто неудачно высказал свой восторг качеством товара, который Вы продаете. Сколько?

Продавщица задумалась на секунду.

— Две сотни баксов.

— Адекватная цена? — поинтересовался Джордж у Мишель.

— А я-то откуда знаю?

— А разве не все женщины доки в том, сколько всякие драгоценности ст'oят?

— Извини, я не заядлый покупатель серебряных распятий.

— Ну, две так две, договорились, — согласился Джордж. — Только с одним условием. Вы нас никогда не видели. И еще мы берем зеркало и кольца.

— А зеркальце-то не серебряное, — сказал Лу, скребя ногтями по ободу. — Это краска.

— А ну прекрати портить мой товар!

— Забудьте о зеркале, — разрядил ситуацию Джордж. — А вот все кольца возьмем.

— У вас там что, групповая свадьба намечается?

— Именно такая.

— А эта штука реально серебряная? — Лу показал пальцем на крест, свисавший с браслета пожилой женщины. — В смысле, посеребренее, чем зеркало?

— Да, это чистое серебро, но эта вещь не продается.

— Не продается означает «не продается» или «я с вас за это туеву кучу бабла стрясу»? — cкривил лицо Джордж.

— Пять сотен.

— Спасибо, нам хватит того, что мы уже купили.

— Нет, — сказал Лу. — Нам нужна эта вещь.

Старуха пожала плечами, сняла браслет и передала его Лу. Бородач надел его на свое запястье. Джордж закатил глаза.

— Чем-нибудь еще могу помочь?

— У Вас сети есть?

— В смысле, колготки в сетку?

— Да о чем Вы?! Ну настоящая сеть… чтобы на медведя поохотиться.

— Извините, но в мире антикваров увлечение сетями не имеет столь широкого распространения.

— Вас понял, спасибо. Лу, расплатись.

В руках у Лу был дипломат с шестьюдесятью тремя тысячами долларов, которые напарники изъяли утром у Дугласа. Парни решили, что неразумно оставлять его в фургоне с разбитым лобовым стеклом. Конечно, тратить их означало безалаберно относиться к своим собственным костям, пальцам. Но, во-первых, деньжат можно будет подкинуть позже, во-вторых, обстоятельства были чрезвычайными. Так что в данный момент подобные траты были вполне обоснованы.

Лу приоткрыл дипломат, чтобы ушлая старуха не увидела все его содержимое, вытянул несколько купюр и закрыл кейс.

— Вы что, бандиты? — cпросила старуха.

Джордж кивнул головой.

— Так точно, и если скинешь двадцать баксов со стоимости распятия, мы не раскурочим нахрен твою контору.

— Зачем ты сделала это? — cпросил Джордж, заводя фургон.

— Что? — Мишель полагала, что понимает, о чем речь, но, поскольку на сто процентов уверена не была, боялась невольно проболтаться о каком-то другом прегрешении.

— Ты прекрасно знаешь, что!

— Да неужели?! Представь себе, но нет! Тебе кажется, что у нас уйма времени, для игр в «угадайку»?

— Ты спросила у старухи про туалет.

— И? Мне что уже, по-маленькому нельзя сходить?

Джордж хрустнул костяшками. Мишель показалось, что ноги Лу напряглись, бородач явно занервничал. Они уже отъехали от антикварного магазина, Джордж выглядел жутко злым. Но, надо признать, что как раз это у него получалось превосходно, просто дар какой-то.

— Ты хотела сбежать!

— Ты хоть понял, в каком мы месте оказались? Эта конура, по-твоему, была похожа на здание с потайным выходом? Позволь мне сказать тебе одну вещь из категории «Женщина — руководство для чайников»: когда мы попадаем в магазин, нам обычно сразу хочется в туалет.

— Тот парень, Рикки, наш менеджер, он мне сказал запереть тебя в клетке. Лично я не хочу этого. Давай сейчас будем партнерами по бизнесу, где нам нужно вернуть груз, а тебе — получить свои десять процентов. Но! Если будешь хитрить, я буду вынужден принять дополнительные меры для безопасности.