Руки сжимали горло жены. Она смотрела на него глазами, полными ужаса. Почему он так поступает? Немой вопрос застыл на ее лице. Игрин злился еще сильнее. За своего ребенка он готов был умереть тысячи раз. Его жизнь ничего не значила, без нее. Жена пожертвовала всем, что он любил, ради того, чтобы он выжил. Но зачем? Зачем ему такая жизнь? Игрин сжимал пальцы сильнее, чувствовал пульсацию в горле. Это змеи крутились, силясь вылезти и даровать ей могущество и способ защитить себя.

Он сидел на стуле в своей старой кузнице. Смотрел, как из горна выходит нереальный, зеленый дым. Иногда слышал треск костей и шипение. Лицо кузнеца превратилось в маску, лишенную эмоций. За такие грехи можно было заплатить только кровью. Игрин надеялся, что Всеотец сможет простить его жену. И позволит быть вместе с дочерью. Хотя бы там, после смерти они смогут найти мир. А вскоре Игрин присоединиться к ним.

Мужчина идет сквозь темный лес. Ноги слабеют и ему хочется прилечь. Спина болит, все тело в ссадинах и ушибах. Он взглянул на свою левую руку. Болтается сама по себе, плечо пробито и из раны хлещет кровь. Где его так ранили? На Войне? Игрин не помнил о таких тяжелых ранениях. Лицо старика возникло перед глазами. Здоровяк попытался закрыться, но тело не слушалось. Старик схватил его и безумно хохоча подбросил вверх. Игрин полетел высоко, пролетая мимо деревьев и устремляясь в холодное, ночное небо. Туда, где висела безмятежная луна.

Белый свет заполонил его взор и мужчина попытался зажмуриться, но ничего не произошло. Свет никуда не уходил, продолжая заполнять все пространство вокруг. Он увидел их и заплакал. Жена и дочь стояли перед ним, облаченные в белые одежды и наполненные светом и радостью. Еще грустью. Почему они грустят? Время наконец-то пришло. Они могут быть вместе.

— Папа.

— Эрика! — Игрин упал на колени и обнял дочь. Заплакал, он так давно мечтал обнять ее, так давно хотел прижать к себе ребенка и больше никогда не отпускать. — Наконец-то я здесь, Эрика. Папочка рядом и теперь никогда не уйдет. Хорошо, дорогая?

— Я рада, папа. Но твое время еще не пришло. Ты еще нужен там, — девочка отстранилась от объятий отца и указала куда-то ему за спину. Мужчина развернулся и посмотрел. Там, вдали, лежало его тело. Изможденное, кровавое, в обломках огромного дома, среди обезглавленных женщин, из ртов которых вылезали мерзкие змеи. — Ты должен помочь им победить.

— Но я не хочу, дорогая. Это не моя битва. Я слишком устал.

— Дорогой, — жена села рядом, обняла его. В ней больше не было зла. Только покой. — Ты должен искупить свои грехи, иначе ты не сможешь быть рядом с нами. Тебе позволили вернуться. Победи, победи и возвращайся. Мы будем ждать тебя здесь.

— Нет. Я не хочу, — Игрин плакал обнимая своих любимых, стараясь обхватить их как можно сильнее и передать всю нежность, всю теплоту, что у него осталась. Но в ответ почувствовал только холод. Открыл глаза и увидел, как сжимает одной рукой обломки, валяясь в луже собственной крови. Игрин тяжело поднялся на колени и закричал: — Эрика!

В ответ была лишь тишина. Небо Тарнема окрасилось первыми лучами солнца. Он видел, как туман поднимается вверх, поглощая ведьм, что так и не смогли пережить эту ночь. Боли в плече не было, хоть рука еще не двигалась. Было похоже, будто рана заросла, а может просто кровь засохла. Игрина это не волновало. Он хотел умереть, желал смерти. Отправиться на суд к Всеотцу, склонить голову и встретиться со своей семьей. "Ты должен искупить свои грехи, иначе ты не сможешь быть рядом с нами". Провидение или сон? Что если убийство жены не будет прощено ему? Что если он будет обречен на муки?

Игрин тяжело поднялся на ноги. Тело не слушалось, голова плохо соображала. Он качнулся, но не упал. Что ему было делать? Зачем он проснулся? Вокруг лежали лишь сотни мертвых ведьм, которых захватывал туман Игнем Санктум. Игрин почувствовал, как кто-то берет его за руку. Он посмотрел вниз и увидел Эрику. Дочка улыбнулась ему и указала вперед туда, где лежал разрубленный надвое человек.

— Помоги ему, папа. Отнеси на землю Священной Церкви, — Игрин лишь на мгновение моргнул, но когда раскрыл глаза — дочка исчезла. Реальность или видение? Игрину было все равно. Нужно отнести этот труп к землям Церкви Тарнема и тогда он может встретиться с дочерью? Значит он сделает это.

Тяжелым шагом Игрин отправился вперед, по обломкам. Когда он дошел до трупа и узнал в нем Бориса, здоровяк даже не дрогнул. Огляделся по сторонам и не увидел Родерика. Только его сломанную маску, пару топоров и валяющийся на земле плащ. Он собрал тело Бориса и закутал его в плащ Родерика, связывая в небольшой тюк, который закинул на спину. Туман Игнем Санктум поднимался, но Игрина не клонило в сон. Упрямый мужчина шел вперед, не останавливаясь на передышки. Он шел ко взорванной южной стене Стеклянного района. Оттуда он отправиться прямиком в Первый район. Туда, где раньше стояла величественная Церковь Тарнема. А потом, потом он сможет отдохнуть.

День 13ый весеннего круга 214 года Р.С.

Тарнем, Медный район

Когда он раскрыл глаза — солнце уже спряталось за вечерние облака и выходить не собиралось, любезно уступая луне место на небосводе. Тело ломило и даже дыхание доставляло некий дискомфорт. Все же, тренированный охотник привык давить в себе приступы слабости, а потому поднялся на постели и спустил ноги на пол. Простейшее движение, которое он выполнял множество раз — сейчас казалось настоящим достижением. Может быть, даже подвигом. Матиас тяжело вздохнул и постарался закрыть лицо руками — свет от горевших ламп больно резанул уставшие глаза. Левая рука привычно легла на свою часть лица, а вот правый глаз остался незакрытым. Охотник покосился направо, туда, где до недавнего времени у него была рука. Воспоминания захлестнули его разум, отправляя на день назад, заставляя вновь пережить битву с Корделией Фривуд. Высшей ведьмой, которую ему удалось победить. Но какой ценой? Матиас невесело усмехнулся. Сможет ли он продолжать охоту теперь, когда стал калекой? Или мастер Айзек направит его вести летопись в библиотеку и прикажет присоединиться к остальным служителям архивов? Глупо было думать об этом сейчас. Он исполнил свой долг, выполнил указание гранд-мастера. По правде говоря, охотник не надеялся пережить эту схватку и то, что он до сих пор дышал — само по себе было чудом.