— Я сделал это лишь для того, чтобы ты замолчала, — Иван оторвался от моих губ и прижался к моему лбу своим.

Я не поняла, как именно мы оказались практически лежачими на диване, всего лишь какое-то мгновение назад я твердо стояла на нем ногами и вот, я уже лежу под телом шефа и наслаждаюсь его губами.

Которыми он целовал губы Кристи.

А может быть не только губы.

А может быть и не только те, что на лице.

Тараканы и фантазия сделали свое дело к горлу сразу же подкатил ком. Я оттолкнула Ивана и побежала к унитазу, который прятался вместе с душевой за одной из дверей в кабинете шефа.

— У тебя, кажется, температура поднялась, — встревоженно произнес Иван.

— А у тебя, кажется, опустилась. Ты совсем охренел Князев? Рот хоть додумался продезинфицировать после поцелуев с Кристи?

— Да каких еще поцелуев? И про температуру я серьезно. Иди сюда, — он притянул меня к себе за руку и прикоснулся губами к моему лбу, совсем не обращая внимание на то, что минуту назад меня вырвало.

— В лоб покойников целуют.

— Мама всегда так проверяла у меня температуру, и губы ее никогда не обманывали. Поэтому постой одну секунду молча. — Он вновь прижался губами, а затем оторвался и с серьезным видом посмотрел в мои глаза. — Ты правда горишь. Поехали в больницу.

— Я не хочу в больницу. Я прекрасно себя чувствую, мне нужно еще с бумагами разобраться.

— Маш, у тебя температура и она не маленькая. Ты сейчас держишься только на гневе. Бери бумаги и поехали в больницу, больше просить не буду. Закину на плечо и уволоку силой.

— В таком случае отвези меня домой.

— Хорошо, поедем домой.

Иван молча укутал меня в мой плащ, затем зачем-то накинул сверху свою куртку, такую тяжелую и теплую. Возиться с моей обувью он не стал. Подхватил меня на руки и понес к лифту.

— Князев, ты все же охренел. Поставь меня на пол, я жива и умирать не собираюсь, ноги мне не ампутировали, поэтому дойти могу сама.

— Лисова, ты больна, и босиком. А я злой и голодный, поэтому просто заткнись и подчинись хоть раз.

— Мужчина, — тихо простонала я, но успокоилась и прижалась к груди начальника впитывая в себя его тепло и аромат. Странно, нос заложен, но его запах я чувствую.

Кажется, я уснула. Мне снилось, как шеф гладит меня по волосам, шепчет ласковые слова на ушко и целует в висок, и от этого сна мне было так хорошо, что я совсем не хотела просыпаться. Но просыпаться пришлось. В какой-то момент я почувствовала, что меня куда-то положили, а потом стали раздевать, и если снятие куртки и плаща я стойко стерпела, то от расстёгивания пуговиц на рубашке прихренела.

— Потерпи малышка, сейчас тебе станет легче.

— Князев, — почти шепотом произнесла я. — Мне не станет легче от того, что ты меня лапаешь там, где тебе лапать не положено.

Пока я выговаривала слова, мужчина перевернул меня на живот, снял рубашку и расстегнул юбку.

— Тронешь белье, и я тебя по судам затаскаю, проклятый извращенец.

Я открыла глаза. Да уж, лучше бы не открывала. Я лежала на кровати, только не в своей квартире, а в квартире шефа, и комната эта принадлежала ему, а не мне. Начальник снова перевернул меня на спину, а я как марионетка подчинялась любому его действию. Я перевела взгляд на шефа, и стала наблюдать за ним в ожидании дальнейших действий, и они не заставили себя долго ждать. Он стал раздеваться следом за мной, рубашка, носки, ремень, брюки. Я бы вновь назвала его извращенцем, а заодно и себя, но передумала, его глаза не пылали страстью или похотью. Они были обеспокоены. Он действительно переживал за мое здоровье.

— Не переживай, я не умру, я пью свою кровь. В книгах говорят, что кровь девственниц дарует бессмертие.

Не знаю, ответил ли он мне что-то на мое высказывание, потому что я опять отключилась. В следующий раз я пришла в себя, когда по моему телу пустили снаряд из льда. Лед бил по голове и струйками стекал по всему телу, но рядом было, что-то очень горячие и я всем телом прижималась к нему.

— Ты все же решил меня убить?

— Потерпи чертенок, доктор сказал, что для начала я должен сбавить твой жар, отлично подойдет холодный душ.

— Ты в курсе, что этот жар у меня именно из-за вчерашнего холодного душа? Пойдем в комнату, мне холодно.

— Еще пару минут чертенок.

— Ты же так тоже заболеешь. Я тебя лечить не буду.

— Я попрошу у тебя пару капель твоей крови, — он ласково мне улыбнулся и закрыл кран. Он вышел из ванной, продолжая держать меня на руках, при этом кутая в полотенце. — Твое белье мокрое, как ты и просила я не стал его снимать. Но пускать тебя в нем в кровать нельзя. Толку от всего лечения тогда никакого не будет, поэтому я предлагаю следующее: сейчас я опущу тебя на диван, укрою полотенцем, закрою глаза и сниму верхнюю часть белья. Затем мы наденем на тебя сухую футболку. Я опущу полотенце, вновь закрою глаза и сниму оставшуюся часть белья. Шорты я тоже захватил. Обещаю никуда не смотреть и сильно не лапать.

— Воплощай же в реальность свои фантазии чертов извращенец.

Иван лишь фыркнул и накинул на меня огромное, махровое полотенце. Быстро переодел, будто так часто это делает, что успел натренироваться. И уложил в кровать, посильнее укутав в одеяло. Затем погремел чем-то в шкафу и исчез. Мне было ужасно одиноко и холодно. Все тело будто пропиталась ледяной водой и теперь никак не хотело согреваться. Я залезла под одеяло вместе с головой, стараясь надышать как можно сильнее и быстрее, но ничего не получалось. Через пару минут я почувствовала, как рядом проминается матрац, а следом ощутила на своей продрогшей коже горячи руки. Не удержалась и застонала в наслаждении.