А я вдруг поняла, что его низкий бархатный голос мне понравился. Он будто щекотал внутри чем-то мягким и пушистым.

Кухня незнакомца оказалась небольшой и уютной. А уж тарелка с горячей едой на столе превратила ее в место сущего блаженства.

Мужчина молча пододвинул ко мне завтрак, протянул вилку, которую, судя по всему, приготовил для себя, и сел напротив.

— А ты не… — Я решила не заканчивать предложение. Вдруг на вопрос: «Ты не будешь есть?» — он ответит: «Буду». И заберет назад угощение.

Плакал тогда мой завтрак.

Стоило признать, маньяк этот парень или нет, но готовил он вкусно. Я во время еды искоса наблюдала за ним. Рассматривала его мощные плечи, руки с тугими мышцами и внушительным количеством бинтов.

Перед глазами снова мелькнуло воспоминание: Тьма вокруг, странное черное место, в котором вместо воздуха — живая магия. И кровь на лице моего незнакомца.

Я могла бы предположить, что это Сумеречный мир. Но проще думать, что мне все приснилось.

Когда последняя порция завтрака отправилась мне в рот, мужчина положил на стол белоснежную корону.

— О! А я думала, что потеряла ее! — воскликнула радостно, хватая удивительную находку.

Сегодня она выглядела еще лучше, чем вчера. Казалось, из нее буквально сочится волшебство. Кости были гладкими и даже немного блестели в утренних лучах.

В этот момент мужчина направил на меня темный тяжелый взгляд. Спокойный солнечный цвет его радужек вдруг превратился почти в сумеречное пламя.

Вот тогда он сказал то, чего я совершенно не ожидала:

— Откуда у тебя корона короля мертвых?

В первый момент мне немного поплохело.

— Чего?..

— Откуда у тебя корона короля мертвых? — мрачно повторил он, сжимая кулаки на столе.

Я невольно проследила за этим жестом, съежилась и попыталась сползти под стол.

Что вообще творится в голове у этого человека?

— Я ее нашла. Выкопала на поляне… под старым пнем.

— Вот так просто? — приподнял он бровь. — Просто выкопала древний артефакт, обладающий огромной силой? Артефакт, который не могли найти четыреста лет?

Я пожала плечами.

— Мне нужно было найти живорост. Тетя Берта сказала… — я глубоко вздохнула, стараясь не стыдиться следующих слов, — чтобы я постаралась почувствовать корешки своей задницей.

Мужчина неожиданно сжал губы и… едва не подавился смехом. Прикрыл рот кулаком и кашлянул.

— Да, именно так и сказала! — воскликнула я, краснея и сплетая в косичку кисточки скатерти. — Понятия не имею, что она имела в виду. Но я очень старалась следовать ее дурацким указаниям. Надо заметить, меня действительно что-то влекло к тому самому пню. Через весь лес я шла именно к нему.

Внезапно, обдумывая вчерашний день, я поняла, что так оно и было. Ведь я и заблудилась именно потому, что чувствовала какой-то зов.

Мужчина глубоко вздохнул, сложил руки на груди, откинулся на спинку деревянного стула и застыл, не сводя с меня пристального взгляда.

— Живорост используется для лечения геморроя, — проговорил он, явно стараясь не заржать и сохранить показную серьезность. Словно рассчитывал напугать меня или что-то вроде того. — Твоя тетушка выражалась предельно ясно.

«Почувствовать задницей!..» — как сейчас, вспомнила я ее слова.

Мужчина все же рассмеялся, потер глаза указательным и большим пальцами. Но быстро взял себя в руки.

— Ну ладно, поговорили, и будет, — пробубнила я, стараясь не смотреть на него, чтобы не краснеть еще сильнее. — Спасибо за омлет, но, думаю, мне пора.

Я медленно встала из-за стола, словно боялась резким движением спровоцировать зверя.

Зверя?

Да, чувствовалась в этом мужчине какая-то затаенная энергия. Сила. Что-то дикое и безудержное. Казалось, скажи неверное слово — и что-то чудовищное и страшное вырвется на свободу.

Опять напридумывала себе дурацких сказок?

— Рада была познакомиться, — сказала вежливо, постаравшись улыбнуться как можно более дружелюбно.

И вдруг поймала на себе внимательный взгляд, скользнувший от лица к плечу, с которого съехала кофта, а затем вниз — к разорванной юбке, в прорехе которой виднелось голое бедро. Затем взгляд снова пошел вверх.

Радужки друида ощутимо потемнели.

Мурашки побежали по спине.

Мне стало страшно. Но еще сильнее было какое-то другое чувство. Горячее, волнующее. Подкатывающее к горлу удушливой волной. Стучащее кровью в висках.