Они вернулись в павильон и при ярком свете свечей с некоторым удивлением посмотрели друг на друга, смущенно улыбнувшись.

– Когда вчера Энн увела тебя и Уолли, я знал, что и меня это не минует, – усмехнулся герцог. – Моя сноха просто сокровище, Эдмонд. Может быть, я когда-нибудь получу еще одну?

– Может быть, – уклончиво ответил лорд Эдмонд.

Но в этот момент леди Кэткарт предложила его светлости сыграть в карты, пока молодежь танцует, и увела его от сына.

– Похоже, непогода может продолжаться всю ночь, – обратилась к Эдмонду леди Элинор, не скрывая, что такая возможность, как он и думал, доставляет ей удовольствие. – Дорис уже с гордостью сообщает всем, что была права. Как тебе кажется, гроза будет сильной?

Леди Элинор отошла поговорить еще с кем-то из гостей, и лорд Эдмонд оглядел комнату. Ормсби, ушедшие на прогулку вместе с Мэри и Гудричем, сейчас танцевали. Стефани, которая, если он не ошибался, тоже гуляла с ними, сидела со своей матерью в противоположном конце комнаты. Но ни Мэри, ни Гудрича не было видно, а по узким высоким окнам уже стучал дождь.

Черт бы побрал этого Гудрича! Вся надежда была на то, что он и Мэри укрылись в одной из беседок, а не прятались где-нибудь под деревом. Не могли же они быть такими дураками!

Но в следующее мгновение лорд Эдмонд вздохнул с величайшим облегчением, заметив у двери виконта, стряхивавшего с рукавов сюртука дождевые капли, и успокоился, решив, что они вернулись как раз вовремя. Снаружи дождь превратился в настоящий ливень, и многие гости, оторвавшись от своих занятий, смотрели в окна. При вспышке молнии по комнате прокатился гул возбужденных голосов.

«Интересно, будет ли леди Монингтон испытывать такой же страх, находясь среди толпы», – подумал лорд Эдмонд и попытался взглядом отыскать Мэри среди гостей, но ее нигде не было видно. Он еще раз тщательно осмотрел всю комнату, а затем подошел к виконту, смеявшемуся над чем-то, что рассказывала ему миссис Бигсби-Гор.

– Где Мэри? – без всякого вступления прервал их разговор лорд Эдмонд.

– Леди Монингтон? – Виконт высокомерно взглянул на него. – Где-то в доме, как я полагаю.

– В доме? – Лорд Эдмонд нахмурился. – Но дом совсем в другой стороне. Что она там делает?

– Откуда мне знать, – пожал плечами виконт. – Вы же видите, что я здесь, а не там. К тому же, Уэйт, как мне представляется, поступки леди Монингтон вас не касаются. Мадам, – обратился он к миссис Бигсби-Гор, – не хотите ли потанцевать?

– Она осталась там одна? – Лорд Эдмонд бесцеремонно схватил виконта за локоть. – Вы оставили ее одну, а сами вернулись сюда?

– Дом полон прислуги. – Виконт Гудрич выразительно посмотрел на руку, сжимавшую его локоть.

– Она панически боится гроз, – лорд Эдмонд, прищурившись, смотрел прямо на виконта, – и для этого есть причина, вам это хорошо известно.

– Детский каприз! Если вы будете столь любезны, Уэйт, что уберете свою руку, мы с леди сможем пойти танцевать.

– И зная это, вы оставили ее одну, – дрожащим от возмущения голосом повторил лорд Эдмонд и, словно обжегшись, убрал руку с рукава Гудрича, – оставили одну свою невесту.

– Леди Монингтон мне никто, – уточнил виконт и отвернулся.

Совсем неподалеку раздался удар грома, и лорд Эдмонд большими шагами пересек комнату, но у самой двери чья-то рука придержала его за рукав.

– Эдмонд, – смеясь сказала его тетя, – не вздумай выходить туда, милый. Боюсь, нам придется пробыть здесь несколько часов. Ну разве это не ужасно? – И она озорно улыбнулась.

– Я должен вернуться в дом. Мэри там одна.

– В доме? – Улыбка сбежала с лица леди Элинор. – Но ведь виконт Гудрич здесь.

– Этот подонок оставил ее там одну, прекрасно зная, как она боится грозы.

– О! – Тетя была поражена, но явно не подбором слов своего племянника, и быстро отпустила его рукав. – Тогда иди, Эдмонд, поторопись, милый. И не спеши возвращаться сюда.

Он вышел без лишних слов, плотно закрыв за собой дверь, а леди Элинор, прежде чем вернуться к гостям, удовлетворенно улыбнулась закрытой двери.

Расхаживая по комнате, Мэри сухим языком облизывала пересохшие губы и время от времени поглядывала на шнур звонка. Достаточно один раз дернуть за него, и в считанные минуты ее служанка будет с ней, но Мэри его не дергала. «Нужно просто переждать грозу, – убеждала она себя, – грозы никогда не длятся бесконечно и, как правило, прямо над головой не висят больше нескольких минут, молнии не ударяют в большие каменные особняки и не причиняют вреда укрывшимся внутри людям».

Мэри старалась вспомнить, что обычно чувствовала во время грозы, когда была ребенком, но ей на память приходил только голос Лоуренса, бормочущий скорее для себя, чем для нее в их палатке в Испании, что молния определенно попадет в кого-нибудь, и дикое ржание лошадей, а потом… все остальное. Мэри вытерла о платье руки – ладони мокрые, а во рту пересохло.

Сверкнула молния, и Мэри, успев досчитать только до восьми перед тем, как загрохотал гром, снова взглянула на шнур звонка, и тут у нее словно гора свалилась с плеч. Она быстро повернулась к двери, подумав, что служанка услышала, что она вернулась в дом, и пришла, не дожидаясь вызова.