Этот конкретный день оказался одним из самых медленных. Мы просидели несколько часов, и ничего даже не клевало.

— Чёрт возьми, — вдруг выпалила ты, вскакивая на ноги. — Ты это видел?

— Полегче, — ответил я, пытаясь удержать лодку, когда она резко качнулась из стороны в сторону.

— Подай мне сеть!

— Ты что-то поймала?

— Нет, но думаю, я только что видела Лохнессккое Чудовище.

Я рассмеялся, когда ты завизжала от восторга.

— Ты сумасшедшая. Такого не существует.

— Я не вру, Брэкстон. Я только что его видела.

— Ты могла что-то увидеть, но это был не он.

— Я его видела, чёрт тебя побери, — огрызнулась ты, дёргая ногой, попадая мне по лодыжке. Твой тон вызвал у меня смешок, что только больше тебя разозлило. — О боже, мы будем знаменитыми. Нас покажут по новостям и всё такое.

Я не сомневался, что ты что-то увидела, но знал, что это было не то, что ты подумала.

— Вон он снова! — завизжала ты. На этот раз ты не потрудилась просить у меня сесть, ты резко развернулась и схватила её сама. Это было за гранью моего понимания, как ты могла подумать, что поймаешь гигантское существо глубин такой маленькой сетью, но я отпустил тебя. Ты была чертовски упрямой, когда что-то решала, и всё равно не стала бы меня слушать.

Я высунул голову за край лодки и увидел, что твоё так называемое чудовище — это на самом деле утконос, скользящий вдоль поверхности воды.

Ты дёрнулась вперёд в попытке захватить его сетью. Это было не самое мудрое твоё движение. От этого лодка не просто наклонилась, а скинула нас обоих в ледяную воду.

Я вырвался на поверхность первым, и моя голова завертелась из стороны в сторону, пока я искал тебя.

— Джемма! — как можно громче позвал я. — Джемма, где ты?

Я собирался нырнуть обратно, чтобы найти тебя, когда ты выплыла. Ты хватала ртом воздух, и твои губы уже стали слегка синими.

Я немного проплыл, чтобы добраться до тебя, и обхватил рукой твою талию.

— Удочки! — крикнула ты, когда я потащил тебя к берегу.

— Я за ними вернусь, — моим первым приоритетом была ты. Всё твоё тело дрожало, когда мы наконец-то добрались до сухой земли. Уверен, я тоже дрожал, но не помню, потому что слишком переживал за тебя. — Тебе нужно дойти до дома и снять эту мокрую одежду. Я вернусь за удочками.

— Хорошо, — твои зубы стучали, и движения были медленными, так что я подхватил тебя на руки и побежал. Я прошёл всего несколько метров, когда поскользнулся на какой-то грязи, из-за чего мы оба рухнули на землю.

При любых других обстоятельствах мы оба смеялись бы до безумия, но холодный ветер не шёл нам на пользу. Моё беспокойство за тебя только усилилось.

На удивление, от бабушки и дедушки не было никаких строгих лекций, когда мы вернулись на ферму. Они только беспокоились. Отвели нас в разные комнаты и велели снять мокрую и грязную одежду, прежде чем закрутить нас в одеяла. Дед усадил нас перед открытым камином в гостиной, пока бабушка побежала на кухню, что приготовить большие кружки горячего какао.

Дед пошёл к реке, нашёл лодку и выловил наши удочки, которые нашёл дальше по течению.

Об этом больше не было сказано ни слова, но бабушка заставила нас сидеть дома следующие несколько дней, чтобы убедиться, что мы не подхватили простуду от своего неудавшегося приключения. Моё восхищение ими после того дня стало только сильнее. Они действительно были удивительными людьми.

За вечер до того, как нам нужно было ехать домой, бабушка приготовила нам огромный пир. Я мог сказать, что она любила, когда мы там оставались. Она всегда немного плакала, когда нам пора было уезжать домой.

После этого, мы вышли на переднюю веранду. Бабушка накрыла ноги деда разноцветным вязаным покрывалом, прежде чем сесть рядом с ним. Я с улыбкой наблюдал, как он потянулся за её рукой и обвил её своей. Когда она улыбнулась ему в ответ, я ясно увидел, как в её глазах отражается любовь.

Ночь была прохладной, но в небе не было ни облака, так что мы решили вместо этого лечь на траву. Ну, на самом деле, зимой мы лежали на брезенте, потому что земля была холодной и мокрой. У тебя был твой розовый вязаный плед, а у меня мой голубой.