Шрифт:
– Уж не хотите ли вы с высоты вашего возраста и опыта поучить меня, как я должен воспитывать свою сестру? – произнес он с холодной угрозой. – Кажется, вы снова вторгаетесь в мою жизнь, чтобы решать мои проблемы? И после этого вы рекомендуете мне проявлять мягкость и терпение?
Дейзи снова улыбнулась, но на этот раз примирительно.
– Послушайте, виконт, – сказала она. – Вы не должны думать, что мне очень хочется испортить вам сегодняшний вечер – я только постаралась оказать кое-какую помощь. Возможно, я понимаю леди Джудит чуть-чуть лучше, чем вы.
Лорд Кинкейд собрал все силы, чтобы сдержать себя и не забыть о правилах поведения джентльмена.
Больше всего ему хотелось схватить ее руками за шею и задушить, но на этот раз он решил, что лучше ограничиться словами. И все же это становилось уже совсем невыносимым.
Виконт покачал головой и вздохнул.
В этот момент дверь позади него открылась и послышался голос миссис Хатчинсон, первой лондонской сплетницы, которая с кем-то оживленно разговаривала. Почти сразу он понял, что второй дамой являлась миссис Уиттаккер, к которой вполне можно было применить то же определение.
У него оставалась только одна секунда для того, чтобы принять решение. Он обнял Дейзи Моррисон, притянул к себе ее стройное тело и прижался губами к ее рту так, чтобы она ничего не смогла сказать.
– О! – Леди Хатчинсон потупилась. – Прошу прощения…
– Что? Кто?.. – Голос миссис Уиттаккер внезапно прервался. – О Боже…
Виконту показалось, что прошла целая вечность, прежде чем дверь снова закрылась, и тут для него началось самое трудное. Он хотел немедленно отскочить от своей невольной пленницы, но… Но почему-то этого не сделал.
Вместо этого лорд Кинкейд продолжал целовать Дейзи Моррисон, ощущая тепло прижавшегося к нему хрупкого тела и вдыхая обольстительный аромат ее волос. Она положила руки ему на плечи, а он опустил одну руку на ее талию и потом еще ниже, целуя ее и все глубже запуская язык ей в рот.
Ну что он за идиот, подумалось ему спустя несколько секунд или минут, а может быть, даже часов, когда наконец до него дошло, что обнимает он так страстно не кого-нибудь, а Дейзи Моррисон! Только тут виконт поднял голову и ослабил объятия.
Она смотрела на него снизу вверх ничего не понимающим взглядом, ее руки все еще лежали у него на плечах, а тело выгибалось дугой, прижимаясь к нему.
– О! – наконец произнесла Дейзи. – Но… зачем вы это сделали?
– Чтобы спасти вашу репутацию, мисс, – сказал лорд Кинкейд, впрочем, отлично понимая, что все это отъявленная ложь и что он больше всего заботился о своей собственной репутации. – Эти две старые сплетницы способны погубить кого угодно, дай им только повод.
– Вы так добры ко мне! – Дейзи потупилась. – Наверное, вы все еще чувствуете себя в долгу передо мной, хотя нет причин для этого – ведь вы все полностью оплатили. И все же я благодарю вас, милорд.
– Давайте забудем об этом. Пойдемте лучше в зал для танцев.
Виконт говорил торопливо, не зная, так ли ему на самом деле следует поступать. И тут он заметил зеркало над камином. Это означало, что обе сплетницы могли прекрасно разглядеть и саму Дейзи Моррисон, и то, как он страстно целовал ее.
Глава 8
– Так, и что же мне теперь делать? Неужели я должен жениться на ней?
Эти слова, впервые произнесенные вслух, прозвучали для лорда Кинкейда словно смертный приговор.
Лорд Донкастер и Артур Фэрхейвен, сидевшие по другую сторону камина, на этот раз всем своим видом напоминали судью и присяжного. Они уже обсуждали эту проблему с лордом Кинкейдом во время утренней верховой прогулки и теперь продолжали разговор, запершись в библиотеке.
– Я думаю, что этого делать все же не следует, – сказал Артур. – Мне нравится мисс Моррисон, она очень отважная и добрая женщина, но правда состоит в том, что по какой-то причине она вам не очень-то нравится, Джайлз. Мне кажется, что святой брак в таких обстоятельствах неуместен. Вы оба будете несчастливы.
– Ну вот, мы снова возвращаемся к тому же, с чего начали. – Лорд Кинкейд потер глаза пальцами и поморщился, коснувшись больного места. – Факт остается фактом – я скомпрометировал ее. Вся эта история уже разошлась с помощью двух старых сплетниц, и, разумеется, в полностью искаженном виде – я, оказывается, раздел донага и чуть не изнасиловал эту женщину. А как я могу протестовать? Чем больше я буду возражать, тем больше люди будут верить тому, чему хотят поверить. И самое пикантное во всей этой истории то, что я, выходит, обесчестил ту самую женщину, которая вместо меня заплатила шлюхе неделю назад. Мне очень жаль, Артур.