Сначала она не могла поверить, но потом реальность осознания настигла ее. «Я превратилась в гигантскую лису, а потом съела этих ублюдков? Это же…»

— Потрясающе! — И, возможно, это объяснило, почему у нее во рту был такой вкус, будто она съела один из стейков Виктора. Надо не забыть почистить зубы.

— Почему потрясающе? — Он наморщил лоб.

Спрыгнув с кровати, Рене потрясла кулаками.

— Я надрала задницы. Не брала пленных. Я, наконец, заступилась за себя. — Ее улыбка угасла. — Хотела бы я помнить.

Было бы потрясающе помнить, что такое мужество. Но, эй, важно было просто знать, что она смелая. Просто нужны были правильные условия, чтобы позволить храбрости выйти наружу.

— Гм, ну, Мейсон сфотографировал твоего зверя. Я могу попросить его показать фото, если хочешь.

— Конечно! — Может быть, теперь, когда она точно знала, что превращение возможно, ей будет легче это сделать. — Значит, мы в руках хороших парней?

— Да. Надоедливых идиотов из FUC, которые не отпускают меня домой спать в моей собственной постели.

— Как мы сюда попали?

— Вертолет.

— Я тоже?

— Да. Хотя сначала доктору Мэннерсу пришлось пригрозить, что он бросит тебя, если ты не вернешься в человеческий вид. Как только твоя лиса поняла, что мы серьезно, ты вернулась в человеческий вид и упала в обморок, как девчонка.

— Вовсе нет.

— Да, и прямо на меня, большое спасибо.

Она поморщилась.

— Ой, прости.

— Я буду жить.

Забравшись обратно на кровать, она подоткнула одеяло вокруг него.

— Ты все еще ранен.

— Я все еще исцеляюсь, — поправил он. — И я исцелюсь гораздо быстрее, если они позволят мне уйти.

— В тебя стреляли. Тебе нужно отдохнуть.

— Когда ты получила диплом врача? — рыкнул он. Но она не обиделась. Она достаточно хорошо знала Виктора, чтобы понять: ему не нравится быть слабым перед ней.

— Ты ворчишь, когда тебе больно. К счастью для тебя, я справлюсь. Нравится тебе это или нет, я не выпущу тебя из постели, — объявила она.

— Ты властная, — проворчал он, но она услышала в его голосе нежность.

— Обеспокоенная, — поправила она, прижимаясь к нему.

Виктор тут же напрягся, и досада заставила Рене прикусить губу. Она нечаянно причинила ему боль, хотя упрямый крокодил, конечно, в этом бы не признался.

— Я бы предпочел, чтобы ты была такой обеспокоенной у меня дома. Тогда, по крайней мере, я мог бы приказать тебе раздеться и подать мне еду.

— Ты голоден? — спросила она, садясь и оглядываясь в поисках еды.

— О, да, я голоден. Иди-ка сюда.

Запустив пальцы в ее волосы, Виктор повернул голову Рене к себе и буквально накинулся на ее губы. Она ответила не менее жадно.

Посасывая его нижнюю губу. Поглаживая его язык своим… пока кто-то не откашлялся.

— Кхм.

Виктор не отпустил ее, и она счастливо вздохнула ему в рот. Она тоже не хотела останавливаться.

— Простите, что прерываю, агент Смит, но… а вот это просто невежливо.

Рене открыла глаза и увидела, что Виктор показывает доктору Мэннерсу средний палец. Она отстранилась, щеки ее пылали.

— Здравствуйте, доктор.

— Рене. Приятно видеть, что ты улыбаешься, а не рычишь. Ты выглядишь хорошо.

— Ты пришел отпустить меня домой? — рявкнул Виктор.

— В общем, нет. Ты даже близко не исцелился. Но мы подумали, что вы с Рене захотите присутствовать на совещании, которое мы проводим по поводу вдохновителя. Особенно учитывая, что это он стоял за попыткой похитить вас обоих.

В глазах Виктора появился жесткий блеск.

— Я бы такого не пропустил.

— Вит-т-т-ор! — крик Миранды ворвался в комнату раньше нее. — Ты в порядке? Я слышала, тебе надрали зад какие-то грязные еноты! О, привет, Рене.

Миранда перестала вопить, помахала рукой и улыбнулась.

Рене помахала в ответ, Виктор вздохнул…. Миранда не обратила на него внимания.

— Эй, Рене, я слышала, твоя лиса надрала задницу какому-то злодею. Вот круто.

— Спасибо.

Рене, хотя и не помнила, о чем шла речь, все же покраснела от похвалы.

— Бедный Виктор. Девушка спасает твою задницу. Снова. — Миранда ухмыльнулась.

Виктор зарычал и прищурился.

Несмотря на свою симпатию к зайке, Рене не нравилось, когда кто-то расстраивал ее крокодила, особенно когда он был ранен.