Продолжая вращаться и пританцовывать, Садья снова сделала то же самое. Потом она двинулась в сторону Эйдриана, лишь едва прикрываясь руками и не спуская с него такого пристального, напряженного взгляда, что у юноши едва не подогнулись колени. Тяжело дыша, он сорвал с себя всю оставшуюся одежду и рванулся к женщине.

Однако она грациозно ускользнула, а когда он метнулся за ней в надежде схватить, повернулась и вперила в него ледяной, отталкивающий взгляд.

— Садья? — умоляюще произнес он.

Певица приложила палец к губами, призывая его к молчанию. Только тут до него дошло, что теперь она полностью обнажена.

— Ты опять продолжаешь свои игры? — спросил Эйдриан нетерпеливо.

Садья двинулась в обход лежащей на полу груды подушек, то и дело пропадая за свисающими с потолка кусками ткани. И тут юноша внезапно бросился ей наперерез. Он сделал этот столь стремительно, что в один миг оказался рядом, и теперь их разделяла лишь полоска тонкой ткани. Эйдриан вскинул руки и грубо обхватил певицу за плечи.

Музыка смолкла, хмурая тень легла на прекрасное лицо Садьи. Она тут же вырвалась из его рук.

— Я уже предостерегала тебя, — сказала женщина. — Ты получишь меня, но все будет так, как я этого хочу. А теперь вернись туда, где лежат подушки.

Эйдриан отпустил Садью и теперь стоял, сердито глядя на нее.

— Я король.

Певица скользнула к нему, слегка задев его телом и едва не прикоснувшись к его лицу губами. Стон сорвался с губ юноши, он наклонился вперед, но Садья уже отступила. Так и продолжалось — он делал шаг вперед, она назад, в точности повторяя его движения, так что их тела все время находились почти вплотную друг к другу.

Наконец он остановился, тяжело дыша, и теперь уже женщина шагнула к нему. Вначале она взмахнула невесть откуда взявшейся в ее руке горящей, источающей запах лаванды веткой, затем бросила ее в огонь и неожиданно с силой прижалась всем телом к Эйдриану и страстно поцеловала его.

Он стиснул ее в объятиях, желая лишь одного: слиться с певицей, стать с нею единым целым. Волны страсти сотрясали тело юноши, голова шла кругом. С трудом, хрипло дыша, он жаждал соединения, жаждал, чтобы невыносимое напряжение наконец разрядилось.

Однако Садья со смехом снова ускользнула, взяла лютню и закружилась среди свисающих полотнищ.

Эйдриан погнался за ней, но вдруг остановился, глядя на Садью и беззвучно шевеля губами, словно желая сказать что-то, но не находя слов. Руки его были сжаты в кулаки, все тело напряжено, а выглядел он так, словно вот-вот взорвется.

— Ты чем-то недоволен, король Эйдриан? — поддразнивающим тоном спросила его Садья.

— Что ты делаешь со мной? — воскликнул он. — Какое колдовство…

— Я учу тебя, — ответила женщина. — И если тебя что-то не устраивает, на этом я и закончу.

— Я возьму тебя! — произнес король сквозь стиснутые зубы.

— И получишь несравненно меньше того, что я могу дать. — Певица снова рассмеялась. — Бедный Эйдриан! Всегда должен чувствовать себя хозяином положения.

Он покачал головой, сделал шаг к ней, но женщина, продолжая смеяться, снова увернулась.

— Не понимаешь? Ты жаждешь, чтобы все происходило в точности так, как ты приказал. Все, даже Маркало Де'Уннеро, превратились в твоих марионеток. И ты, молодой самодержец, держишь в руках все ниточки.

— Видимо, не все…

— А за это скажи спасибо Садье, — промурлыкала певица. — Нет, ты не подчинишь меня себе. Ты так силен, что, конечно, в состоянии взять меня силой, но, поверь, в этом случае ты получишь гораздо меньше удовольствия. Ты можешь просто зарубить меня на месте, и никто не посмеет задать тебе ни единого вопроса, но, даже умирая, я буду смеяться над тобой, и ты знаешь это.

— Уже была одна такая, которая воображала, что заставит меня плясать под свою дудку. — В голосе короля внезапно послышались угрожающие нотки. — Я сейчас как раз к ней и направляюсь — чтобы прикончить ее за это.

— Ах, но Дасслеронд командовала тобой ради своих целей и своей выгоды. — Садью, похоже, ничуть не устрашило предостережение Эйдриана. — Я же делаю это исключительно ради… твоей же пользы, глупый!

Она сделала жест в сторону подушек, и на этот раз, несмотря на то что все внутри его взбунтовалось против необходимости подчиниться, он улегся на них.

Некоторое время певица продолжала танцевать вокруг Эйдриана. В воздухе плыла музыка, будоражащие ароматы, слоистый дым; все тело женщины блестело от пота.