Греди был очень хорошо осведомлен о ночных эскападах Коннора и при желании мог использовать эти сведения ему во вред. И хотя Греди ни разу не посмел сделать даже намека, Коннор слишком хорошо понимал, что собой представляет Греди, и опасался его.

— Что не так, друг мой? — спросил Греди, застегнув пояс и рухнув в кресло рядом с Коннором. — Может, жаль расставаться с разгульной жизнью? Может, предстоящий брак тяготит тебя?

— Глупости! — возразил Коннор. — Неужели завтра и впрямь этот день наступит? Как долго я ждал! И не сомневайся — я действительно люблю твою сестру. Она самая прекрасная, самая желанная, самая… — он проникновенно вздохнул.

Греди прикрыл рукой рот, чтобы скрыть усмешку.

— Похоже, она и впрямь свела тебя с ума, — заявил он. — Всего три «ночные бабочки» за пять месяцев — это не шутки!

Коннор посмотрел на него, вряд ли в своем теперешнем настроении улавливая иронию.

— Смотри, если ты хотя бы заикнешься ей об этом, я выпущу тебе кишки, — предостерегающе сказал он, и чувствовалось, что вполне серьезно.

Однако Греди понимал, что преимущество на его стороне, и не спешил отступать.

— И все же ты развлекаешься тут, — поддразнил он.

— Ну, я как-никак мужчина. Не позволять же Джилли и в самом деле свести меня с ума? Но это вовсе не означает, что я меньше люблю ее. Пойми это. Когда она будет моей женой…

— Ты уже спал с ней? — Коннор поглядел на него с таким выражением, что Греди отпрянул, испугавшись, что тот может ударить его. — Что тут такого? — запротестовал он. — Я вовсе не хочу задеть честь моей сестры. Я и сам переспал бы с ней, если бы не опасался неприятностей со стороны родителей.

— И с моей стороны, — чуть ли не прорычал Коннор.

— Теперь я выкинул это из головы, успокойся, — у Греди хватило ума не настаивать. Намекать Коннору на то, что он желал Джилл как женщину, было так же безрассудно, как пытаться вытащить из-под клюва у орла кусок мяса. — Она твоя, и только твоя. И она от тебя без ума, если меня не обманывают глаза. Никто, кроме Коннора Билдебороха, не смог бы затащить ее сейчас в постель, даже силой… — Он помолчал. — Ну так что? Коннору Билдебороху удалось взять эту крепость?

— Нет, — молодой человек не сумел скрыть разочарования. — Но это время уже недалеко.

— В конце лета, насколько мне известно. Или ты не станешь ждать так долго?

— Я не буду ничего добиваться от нее до свадьбы. Она боится — как и все девственницы, — но, конечно, той ночью я буду в своем праве. Она отдастся мне добровольно, или я возьму ее силой!

У Греди хватило ума не спрашивать, откуда такая уверенность в девственности его приемной сестры. На самом деле это не имело значения; имело значение лишь то, что Коннор в это верил.

И Коннор действительно верил! Это чувствовалось в охватившем его горячечном нетерпении, да и во всем его поведении; хотя бы в том, что даже лучшие шлюхи лучшего борделя Палмариса потеряли для него свою привлекательность!

— Малютка Джилли, — пробормотал Греди себе под нос, когда Коннор вскочил и бросился к выходу. — Ну ты и сучка. Нацепила свою непорочность на острый крючок и приманила ею не кого-нибудь, а племянника барона.

Греди безмолвно поаплодировал своей хитрющей маленькой сестричке, хотя то, как она действовала, почти пугало его; ему никогда даже в голову не приходило, что она способна вести такую вероломную игру — и так дьявольски успешно.

— А, надоели они мне оба, — добавил Греди уже громче и последовал за Коннором. Две женщины, сидящие на нижних ступенях лестницы, подняли головы и с любопытством посмотрели на него. — По крайней мере, я избавлюсь от тебя, дорогая сестричка, и пусть Коннор потом пеняет на себя, когда выяснится, что ты вовсе не такое сокровище, как он того хотел.

Он был еще на пороге, когда с улицы вошла еще одна проститутка из числа его фавориток. Он ладонью приподнял ее голову за подбородок. Женщина улыбнулась.

— Маленькая сучка, — сказал он. — Скоро, совсем скоро бедняга Коннор поймет, что у нее нет ни твоего обаяния, ни талантов.

Он поцеловал женщину и выбежал на улицу. Хотя… стоило ли торопиться? Ясное дело, Коннор отправился в гостиницу, чтобы встретиться с Джилл. Ничто не мешает Греди пропустить пару стаканчиков и сыграть в кости.

Это была церемония, о которой говорил весь Палмарис; женщины впадали в экстаз, а мужчины напускали на себя преувеличенно важный вид, в глубине души желая оказаться на месте Коннора Билдебороха, когда он в карете совершал проезд по извилистым улицам. Все разговоры насчет того, как это такая благородная семья снизошла до безродной сироты, смолкли сами собой, когда люди увидели Джилл, такую юную, такую чистую и прекрасную. В белом платье из отделанного кружевами атласа, с густыми золотистыми волосами, заколотыми с одной стороны и свободно ниспадающими с другой, она казалась созданной быть королевой. Ходили даже слухи, что в жилах девушки и впрямь течет королевская кровь; слухи были вызваны тем, что, как выяснилось, о ее прошлом никто ничего толком не знал.