Всем этим он обязан ей. Он был смущен. Насколько он понимал, они были одни в ее комнатах.

Миссис Симпсон была худа и бледна, под усталыми глазами легли темные тени. Но она была красива. И наверное, она не старше его. Не следовало ей ухаживать за ним.

Две недели лорд Иден полностью зависел от нее. Голос, женщины звучал успокаивающе и ласково. Он все еще слышал этот голос, хотя не понимал ни слова из того, что она говорила. Наверное, он часто звал ее. Он вспомнил, что она спала в кресле, в котором сидит сейчас.

А что Мэдлин – все еще в Брюсселе? Миссис Симпсон послала за ней вчера вечером, когда жар у него спал, так она сказала. Почему он не с Мэдлин? Лорд Иден уже собрался было спросить об этом, но что-то его остановило. Какая-то причина. Он не мог вспомнить. Он не хочет вспоминать. Пока не хочет. Прежде чем он вызовет это воспоминание, он должен хоть немного восстановить силы.

– Проклятие! – проговорил он, глядя на поднос и обнаружив, что и тарелка, и стакан пусты. – Никогда в жизни я не чувствовал себя таким усталым. Уж не дали ли вы мне сонного зелья, сударыня? – Вдруг он услышал громкий и неизящный зевок, который, надо полагать, исходил от него самого.

– Нет, просто ваше тело несколько разумнее вас, как я полагаю.

Поднос взяли из его рук. Вокруг его плеч обвилась рука, и когда она его отпустила, подушки снова лежали на кровати плоско. Они были прохладными и удобными. А ее рука у него на лбу была легкой и прохладной. Он удовлетворенно вздохнул.

– Волшебные руки, – пробормотал он и погрузился в глубокое и долгожданное ничто.

Лорд Иден еще спал, когда к вечеру появилась его сестра, торопливая и задыхающаяся.

– Вы, наверное, подумаете, что я бессердечная, – сказала она, обращаясь к Эллен. – Я так плакала, получив вчера вечером вашу записку, что леди Андреа произнесла длинную речь о том, насколько Домми лучше пребывать там, где он находится, чем бессмысленно страдать здесь. И я всю ночь плакала и смеялась. Я бы пришла еще ранним утром, но я опять понадобилась лейтенанту Пенворту. Бедняжка! Понимаете, у него нет никакого желания жить, и никто ничего не может с ним сделать, кроме меня. Он отказывается есть, пить и даже шевелиться, когда с ним кто-то другой. Сегодня утром я ему понадобилась. Нога снова причиняет ему боль, точнее, обрубок его бедной ноги… Что-то я много болтаю, да? – И Мэдлин расплакалась.

Эллен обняла ее и привлекла к себе.

– Да, он будет жить, – сказала она. – Я никогда не сомневалась в вашей преданности брату. Ни на секунду. Он спит сейчас. Ступайте посмотрите на него.

– Вы его побрили, – заметила, улыбаясь, Мэдлин, вернувшись из спальни. – И даже ни разу не порезали подбородок. Какая вы ловкая.

– Сегодня утром мне ничего не позволили сделать для него, только принести поднос с едой, – сказала Эллен. – Если бы рядом лежала его шпага, он, полагаю, держал бы меня на расстоянии с ее помощью.

Мэдлин снова рассмеялась.

– Ах, от ваших слов у меня на душе стало легче, – сказала она. – Мой дорогой Домми. Наверное, он потребовал на завтрак почки с элем?

– Точнее, бифштекс и портер.

Женщины посмеялись; им это показалось забавным, словно они говорили о чем-то невероятном. Они посмотрели друг на друга не без смущения, и в конце концов у обеих на глазах показались слезы.

– Мне бы очень хотелось, чтобы лейтенант Пенворт так же громко возражал, – сказала Мэдлин. – Ах, как мне хотелось бы этого! Но ведь его ранения в некотором смысле гораздо хуже, чем у Домми… Ему придется учиться жить без ноги и без глаза. На это уйдет больше времени, не так ли?

– Ему повезло, что рядом с ним оказался человек, который хочет тратить на него время и сочувствует ему, – сказала, улыбаясь, Эллен.

– И Домми повезло, – подхватила Мэдлин. – Но теперь меня не оставляет ощущение, что мы вас затрудняем, миссис Симпсон. Вероятно, вам хотелось бы освободиться и уехать отсюда…

– Никаких планов у меня нет, – ответила Эллен. – И мне не хотелось бы, чтобы лорда Идена перевезли отсюда, пока он не восстановит силы. Пожалуйста, оставьте его здесь. – Ее голос дрогнул. – Я думаю, что должна быть чем-то занята еще некоторое время.

Мэдлин закусила губу и отвела взгляд.

– Да, конечно, – сказала она. – Значит, я оставлю его здесь. И большое вам спасибо. Вы скажете Домми, что я заходила? Лейтенант спал, когда я ушла, но он никогда не спит подолгу… Если смогу, зайду завтра утром.

После этого она почти сразу же торопливо вышла – ей не терпелось вернуться к своему главному пациенту. Она попробовала представить себе, что с Домми случилось то же самое, и поняла, что ее брат скорее бы умер. Как и лейтенант Пенворт. Он не раз говорил ей об этом.