2 июля – 24 августа (Стройотряд) Все основные впечатления связаны со стройотрядом «Симург» (птица счастья из «1001 ночи»). Обстановка постоянной гонки за зарплатой, авральное состояние и однообразие мне совершенно не понравились. Самое отвратительное, что не было своих. Чтобы сойтись с чужими, не было досуга. И весь стройотряд я был чужим среди своих. От этого возникло преувеличенно придирчивое отношение к моей работе и постоянные попреки – в основном не по делу. Причем, такая обстановка недоброжелания насаждалась командиром, который при всех насколько раз, искажая факты, говорил, будто я бездельник. Из всего этого я сделал вывод, что в студенческие шабашки ездить не стану, а без своих ребят – тем более.

Работали на строительстве АВМ (агрегат витаминной муки) и на МТМ (машинно-транспортные мастерские), на ремонте дома, на кирпичном заводе. Делал кладку (мне приписывали чужие кривые углы, оплевывали и собственно мою работу). После предварительного распределения КТУ перешел в подсобники. Мешал раствор, немного штукатурил, двигал и делал подмости, таскал ведра с раствором. Но такой переход не изменил положения вещей. За эту работу другим полагалось больше, чем мне за кладку.

Работа тупая, и для нее нужно всего лишь сознание лошади. Начали с 10 часов работы в сутки, потом продлили до 14 часов. Скука и усталость. Однообразная картина каждый день. Утром, поднимаясь, знаешь, что новый день не принесет ничего нового. Снова страшная грязь и тягло. И так будет долго без всяких проблесков.

Жили вообще неплохо. Общага довольно сносная, если бы не комендант и мухи. У коменданта вся речь шла только криком. Один раз оборвал ее – стихла, но «удружила» мне в виде истории с бельем, после которой командир Сергей Костюченко, совершенно не разобравшись, меня облаял. Я ему ответил в том же духе.

Костюченко Сергей Владимирович, выпускник 1984, кфмн, председатель совета директоров НПО «Лаборатория импульсной техники», занимающегося разработкой оборудования для УФ-обеззараживания.

После этого уже не исчезала взаимная неприязнь. Это странный человек. Может быть очень доброжелательным наедине и жестоко несправедливым при всех. Надо отдать должное его энергичности, умению достать все, напоить и «подмазать» нужных людей. Но здесь он перенапрягся, и на него «нужные люди» смотрели уже только как на источник водки. Впрочем, и свои стройотрядовские любители пили «общественную» водку. И совались в дела, в которых ничего не понимали.

Столовую можно похвалить. Это лучшее студенческой столовой. И самое главное, количество пищи не было ограничено. Молоко – очень часто. В чае можно было плавать. Без разносолов, но очень сытно и вкусно. Баня. Мечта голубая. Недельная грязь быстро смывается, а на следующий день снова наслаивается так же быстро.

Люди очень разные. Рядом со мной была койка знаменитого черноголовца Жени Пономарева. Это мягкий и добрый мальчик, на год меня старше. Очень стеснялся своих пошлостей, случайно слетавших с языка. Очень многих считал «хорошими людьми». Каменский Игорь. Очень рассудительный малый с изредка бьющим через край самолюбием. Он ежеминутно знает, что делать. Андрей Марначев. Иногда с его стороны бывают оскорбительные суждения и обращение. Но в целом его речи и мысли трезвые. Может доброжелательно показать, что ты, мягко говоря, негодный человек. Богатырь Андрей Караджев – молчалив, где-то постоянно пропадал. Если расходился, то задавливал аргументами очень быстро и весомо. Работал, не потея. Володя Голомоз – бригадир на АВМ. Очень самоуверенный, лезет в воду, не зная броду, – и часто выплывает за счет наглости. За авторитет все ему сходило с рук: и пьянка, и плохая организация работ. Ярцев Аркадий – чрезвычайно энергичен и резок в суждениях. Член факультетского комитета и двоечник. Последнее как-то не вяжется с его мощной натурой. Очень уверен в том, что работает больше всех, но на самом деле его любовь к труду – только видимость, как я сам убедился. Славик Бабак – смешил всю бригаду, а потом объявил всех сачками. Его словесный напор можно остановить, только отвечая той же монетой. Витек Марченков – человек наивный, но всех обижающий и этим отталкивающий. Наивно верит в свой огромный труд и до самозабвения эгоистичен. Подсобников заставлял подавать ему инструменты, если они были к ним на два шага ближе, чем к нему. На него всегда работали больше всех. Вася Шлегель – умница, механик и электрик, знаток техники. Одинаково успешно чинил телевизор и бетономешалку. Но если начинает говорить, то от его рассуждений у всех вянут уши. Леша Мелехин, комиссар – ноль действительной работы, очковтирательство зональному штабу и масса всякой мишуры. Какая-то скромность во всем. Но иногда взрывается упреками по делу.

Когда всем уже было невмоготу, начали планировать 2 выходных. И тут меня бросили на кирпичный завод. Там отдохнул от вечных придирок. Первый день на садке кирпича. После десяти тысяч переданных из рук в руки кирпичей кисти рук устали страшно. Вечером было прощание с бригадиром, который пробыл в этом кошмаре 42 дня. Срок представился нереальным. Очень интересный человек. Рассказал массу смешных историй. Это старый физтех, уже не студент. Его однокашник – проректор МФТИ по хозчасти. Человек уникальный. Сказал, что без аспирантуры в научном мире делать нечего. Надо намотать себе на ус.

После этого началась работа на формовке. Одновременно сочеталась «лафа» от продолжительного отдыха и кошмар пыльного загазованного воздуха, страшного грохота и напряжения при работе, а также сплошные ночные смены. Зато после работы и сна было время для чтения. И узнал, как делается кирпич. Поэтому кирпичного завода в жизнь не забуду. Два дня работал механиком конвейера, потом перевели на катание тачек с Михаилом Яблоковым. Парень добрый и понимающий. Остальные особого впечатления в памяти не оставили.

Поразили условия труда рабочих и работниц на заводе. Ругань стоит страшная. Даже женщины все без исключения матерятся, совершенно обыденно переплетая свою речь трехэтажными ругательствами. Слесари вообще изъясняются без человеческих слов. Только молодежь более сдержана. Видно, все это идет от тяжелой работы на заводе, построенном еще в 1930 году. Оборудование, как видно, с того времени почти не менялось. Ручной труд применяется в изобилии. И в основном женский. Низкорослые мужички резво таскают тачки по 200 кирпичей, умело сохраняя баланс – чего у нас по неопытности не получалось, и тачки то и дело заваливались набок. Женщины с рукопожатием молотобойцев.