Шрифт:
«Алекс!» — мысленно крикнула я.
В ответ тишина, и это напугало намного больше, чем все остальное. Я медленно подтянула ноги. Осознав, что до сих пор в мокрой и холодной одежде, стала стягивать пиджак и рубашку. Когда дело дошло до брюк, вдруг поняла, что без одежды еще холоднее. Черт! Я тут околею насмерть. Схватив камень дрожащими руками, простонала:
«Алекс, умоляю, вытащи меня отсюда…»
Не знаю, на что надеялась, но вдруг сквозь странный туман в голове услышала едва различимое:
«Марго!» — казалось, он кричал, но я слышала едва различимый шепот.
«Алекс!» — что было силы крикнула я.
В этот момент с потолка посыпались камни. Дико испугавшись, взвизгнула, вскочила и тут же упала, ибо замерзшие ноги напрочь отказывались держать не менее замерзшее тело.
«Алекс», — простонала я, понимая, что уже давно и безрезультатно реву.
«Марго, ты где?» — долетела мысль.
«Я не знаю». — Слезы душили, и сил говорить не было.
«Девочка моя, услышь меня. Просто опиши, что вокруг тебя. Слышишь?»
«Пещера, а еще вода, холодная вода», — стала мысленно перечислять я.
«Я понял, жди». — И меня поглотила сумасшедшая тишина.
Я с ужасом смотрела на темную воду, на капли, которые падали откуда-то с потолка, и пыталась обнять себя озябшими руками, но это получалось плохо. Слез не было, желание жить ускользало.
Я ненавижу этот мир, я ненавижу этих асуров, я ненавижу всё и всех…
— Марго! Очнись, дурочка! Борись давай. Идиотка, как ты тут оказалась?!
Меня кто-то тряс, да еще и орал. Я вяло отмахивалась, но тут мне залепили пощечину, да так, что мой и без того не блещущий своим объемом мозг съежился и чуть не вывалился наружу.
— А-а-а! — Мне показалось, что я заорала, на самом деле это был то ли всхлип, то ли предсмертный хрип.
— Открой глаза сию минуту, иначе кину в озеро и скажу, что так и было! — С ужасом распахнула глаза и уставилась на очень злого Алекса. — Слава богам, очнулась. Марго, что ты тут делаешь и почему голая?!
Съежившись, еще плохо слушающимися руками попыталась прикрыться, но меня вздернули, попробовав поставить на ноги. Я тут же начала оседать. Вздернули повторно и завернули в огромный плащ, я блаженно улыбнулась и закатила глаза, падая во тьму. Шиш! Не дали, еще раз встряхнули и пообещали что-то дико страшное, но я прониклась и распахнула очи. Соображала плохо, улыбалась глупо, но глаза не закрывала. А что? Мы еще в университете научились спать с открытыми глазками и при этом глупо улыбаться.
— Марго, девочка моя, не улыбайся так, я волнуюсь за твою психику, — попросил Алекс.
Мужчина подобрал мою одежду, не выпуская меня из объятий, что смотрелось крайне забавно. Я, как кукла, наклонялась вместе с ним и так же выпрямлялась, глупо тараща глаза и улыбаясь.
— Алекс, а я где? — расщедрилась на вопрос.
— В пещере.
О, удивительное рядом. Я, оказывается, в пещере. Ага, мозг начал ерничать, значит, я жива и еще в своем уме. И это чудо!
— Марго, мне интересно другое, как ты сюда попала?
— Понимаешь, я пошла за девочками, — устало сообщила, пытаясь не провалиться в сон. Я согрелась, и было мне так хорошо, что глаза сами собой закрывались. — А их у забора не оказалось, и я пошла к Эльвире.
— К Эльвире?
Голос был таким странным, вроде как удивленным и злым одновременно.
— Ну да, а она там валялась без сознания или мертвая, я не поняла, — призналась я. — Уже хотела в коридор выйти, но тут у шкафа что-то мелькнуло, а когда подошла ближе, меня засосало в воронку. А потом я вывалилась в это озеро.
— Странно, что вообще жива осталась, — буркнул Алекс. — Идти можешь?
— А далеко?
Я все же собралась с силами и попыталась осмотреться. Грот был мрачным, сырым и огромным. В одной его части располагалось круглое озеро, даже по моим скудным данным, явно глубокое и точно холодное, что я уже проверила на собственной шкуре. Дальше шло неровное каменное плато, окруженное стенами. Фантазия сразу же выдала вариант, как вот эти стеночки кто-то огромный и злой царапал до изнеможения огромными лапищами. И лишь присмотревшись, я обнаружила две темные ниши, от которых веяло холодом и ужасом. Однако страх запаздывал, а вот любопытство относительно того, а как сюда поступает свет, все больше брало верх над усталостью.