— Да, может и что?

Мы поиграли в гляделки и он потупился. На иссечённых щеках появился румянец. Как мальчик, честное слово! Я ощутила внутри, прилив чего-то тёплого и пушистого. Как следует отругав себя за несвоевременное проявление чувств, повернулась и зашагала прочь.

Отойдя метров на пятьдесят, я остановилась и оглянулась. Страшила сидел рядом с Лесорубом, но смотрел на меня. Я махнула ему рукой и продолжила путь. Думаю, мой знакомый и сам понял, что в предстоящей вылазке он станет всего лишь обузой. И уж если быть абсолютно откровенной, то где-то на самой границе подсознания тихо звенела мысль о том, что Страшила и так — не более, чем бесполезная и даже отягощающая ноша., которую неплохо бы оставить позади. От этой холодной и гаденькой идеи становилось как-то не по себе. Неужели во мне таится нечто эдакое, мерзкое? Или я прежде и была такой? Жёлтая полоса ударила по глазам, но в этот раз ушла много быстрее. Привыкаю, видимо.

Когда до нормального леса осталось шагов сто, я обнаружила странную штуковину, погребённую в недрах огромной земляной кучи. Больше всего находка походила на металлический костяк человека с остатками обгоревшей оболочки поверх блестящего каркаса. Расплющенная голова уставилась на меня тусклым стеклянным глазом, а уцелевшая рука торчала из земли, точно странный механизм до последнего пытался выбраться из-под завала. Как мне назвали эту местность? Полигон? Кажется, тут испытывали нечто военное. Если так. То я не испытывала ни малейшего желания оживлять разбитый скелет. Пусть спит своим мёртвым механическим сном.

Когда кроны деревьев заслонили небо, я ощутила заметное облегчение. Всё же что-то зловещее витало над километрами разорённой земли. Может — просто неприятное чувство, а может — остатки химической начинки снарядов. Тем не менее расслабляться не стоило: странное место, куда меня угораздило попасть, подкидывало один неприятный сюрприз за другим. А вереди ещё ожидали рыбокрокодилы.

Лес, по которому я шагала теперь, ничем не походил на заброшенный парк, через который дорожка вела прежде. Самые обычные заросли, с переплетёнными ветками, старой паутиной и колючим кустарником. Ограду вдоль тропинки тут окончательно уничтожили, оставив лишь короткие ржавые пеньки, едва заметные в опавшей листве.

Первое время я опасливо озиралась, ожидая услышать знакомые зловещие шорохи. Однако, то ли все боевые кроли пали смертью храбрых, то ли собирались с силой, для новых подвигов. Тем не менее, птицы молчали и здесь, и я не разу не услышала даже отдалённого звука трепещущих крыльев.

Свернув, как посоветовал Голова, я очень скоро услышала плеск воды и ощутила аромат влаги. Потом среди деревьев показались домики. И вновь тягостное чувство охватило меня, стоило увидеть эти, позабытые хозяевами, развалюхи. Казалось, хибарам не меньше сотни лет. Узкие чёрные окна угрюмо уставились на приближающуюся путницу, а двери злобно скалили тёмные пасти провалов. Точно огромные черепа, разбросанные по лесу.

Дальше оказалось немного веселее. Должно быть тот самый рыбхоз, о кот ором мне толковали. Ряды двухэтажных металлических построек, приподнятых над землёй на метровых сваях. Около одной из построек оголёнными колёсами в почву вросли два небольших грузовых автомобильчика. На бортах у каждого выцветала шелушащейся краской надпись: «ОЗ-4» То ли номер, то ли какое-то сокращение.

Металлические постройки хоть и выглядели получше деревянных хибар, но далеко от них не ушли. В блестящих, некогда, стенах ржавчина проела коричневые дыры, многие сваи согнулись, а пару лестниц, поднимавшихся к дверям, сорвали и бросили рядом. Если не считать тихого плеска, то вокруг царила абсолютная тишина.

Остановившись посреди посёлка, я покрутила головой: ну и где искать домик, который облюбовал Лесоруб? Все здания выглядели одинаково покинутыми и запущенными донельзя. Чёрт, не догадалась взять телефон с собой; сейчас бы напрягла Голову.

Сжимая рукоять револьвера, я медленно подошла к причалу и посмотрела в тёмную воду озера. На поверхности тяжело покачивалась коричневая плёнки, из-за чего казалось, будто снизу на меня смотрит уродливая перекошенная русалка. Хмыкнув, я перевела взгляд. Чуть дальше из воды торчала корма утопленного катера с погнутыми лопастями винта. Кажется, в борту имелась огромная пробоина. Кому-то не повезло.

Плеснуло. Я посмотрела в направлении тихого звука и обнаружила, что коричневая плёнка, вздувшаяся было холмиком, теперь медленно опускается. Так, пойдём как подальше. Не станем нервировать рыбок, пока они сидят себе тихо на своём дне. Тем более, что меня ждут, ая даже не знаю, где искать припасы нашего железного лесоруба.

Второй раз я решила идти по селению чуть медленнее, заглядывая в каждый переулок. Солнце припекало, где-то жужжали мухи и ветер раскачивал кусок металлической обивки стен, от чего тот громко цокал. Вроде бы спокойно, но у меня мурашки строем ходили вдоль позвоночника.

Я свернула за очередной домик. Цокнул кусок металла. Жужжали мухи, посвистывал ветер и скрипела дверь, повисшая на единственной петле. Из ближайшего строения тянуло падалью. Ничего похожего на обжитое место. Идём дальше.

Следующий поворот. Звон металла, гудение насекомых, дуновение ветра и шелест, будто по зеле тянули что-то тяжёлое. Я обернулась и внимательно изучила улицу, залитую солнечным светом. Покой и только какая-то продолговатая хрень, напоминающая влажное бревно лежала под сваями, метрах в тридцати от меня. Готова поклясться, что прежде там ничего не было. Или было?