Все непринужденно рассмеялись. Затем женщина пригласила их к столу, который, надо отдать ей должное, превзошел все ожидания собравшихся.

Сели.

Кружевной и белоснежной пластиковой скатерти не было практически видно из-за обилия блюд. Соскучившийся по родной кухне Алеша, предвкушая пир, потер руки и сглотнул слюну.

– Ну, хоть поем по-человечески! Эти их сандвичи уже вот где у меня сидят! – он указал ребром руки на собственное горло.

– Окрошечку будешь? – любезно заглядывая ему в глаза, спросила Вика.

– Я все буду! – голодно ответил Алёша.

Начали с окрошки, добавили бутербродов с ветчинным паштетом, прошлись по селёдке под шубой, затронули салат куриный с сыром, разнесли баклажанный с грецкими орехами, навернули крабового с кукурузой, закусили пирогами с грибами, слизали пиццу с соленым огурцом, замяли картофельным пюре с голубцами и котлетами. Выпили лишь по три рюмки, так как Алёша своё празднование решил сконцентрировать вечером, а директора после обеда ждало совещание. Водитель за рулем не пил, по крайней мере, при шефе. Охранник из чувства солидарности работников третичного сектора тоже отказался. Молодуха пригубила.

По завершении трапезы Алёша не пожалел о том, что Саня перенес сабантуй на вечер и, воспользовавшись случаем, решил ознакомиться с городскими новостями. Он взял “Морочанские Известия” и растянулся на диване.

С первой страницы он узнал, что на внеочередной отчётно-выборной конференции председателем совета районной ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов (МорАККОР) избран фермер из Рохоровки В. А. Моржов. Статья повествовала о неперспективных проблемах и о проблемных перспективах. Далее, из рубрики “Круглый стол” Алёша был проинформирован о том, что реализацию национального проекта “Доступное и комфортное жильё – жителям России” на территории Морочи решили проводить по принципу кластерной застройки и по-домашнему относиться к окружающему.

На второй странице под названием “Нелегалы в перьях” размещался подробный репортаж о перехвате контрабанды: местные таможенники предотвратили незаконный ввоз в Россию 14 попугаев. Текст гласил: “Пассажирка поезда «Севастополь-Москва» спрятала большую клетку с восемью взрослыми попугаями в рундуке под нижней полкой, прикрыв её личными вещами, а ещё две клетки поменьше с тремя птенцами в каждой упаковала в дорожную сумку, стоявшую под столом. Этот живой груз она не задекларировала и не имела на него никаких ветеринарных документов. А ведь попугаи нередко являются носителями таких опасных для человека болезней как хламидиоз и сальмонеллёз. Нарушительница заявила, что купила, мол, в Мариуполе у какого-то любителя-орнитолога. Все 14 птиц – попугаи корелла. В диком виде они обитают в Австралии. В настоящее время решается вопрос о возбуждении дела об административном правонарушении. А пока место жительства представителей австралийской фауны и по совместительству вещественных доказательств – Морочанская таможня”.

Просматривая эту статью, Алёша задремал. Газета мягко сложила свои крылья и опустилась на живот читавшего. Он так и не познакомился с интереснейшим фактом культурной жизни Морочи. Оказалось, что ныне пожилая учительница русского языка и литературы одной из морочанских школ во времена своей молодости увлекалась спиритизмом. Однажды они с подругами решили вызвать дух Пушкина. При появлении оного девушки попросили поэта сочинить им стихи. На что Александр Сергеич им ответил: “Я бисер не метал для кур, стихов не сочинял для дур…”

В позе дремлющего подгазетника застал сына отец, спустившийся из своего кабинета. Ему было пора выезжать на совещание. Он с лаской посмотрел на возмужавшего парня. Курчавая головушка, рыжие ресницы, золотистая небритость… нет, он казался ещё совсем ребенком.

“Али выдержит Алёша груз ответственности? Достойно ли продлит он дело Трубных по становлению Морочи? Поверит ли ему народ, пойдет ли за ним? – спрашивал сам себя Семён Семёныч. И сам же себе отвечал – Пойдет, пойдет как миленький, куда народу деваться. А Алёшу научим, политика – это, конечно, не в фантики играть, но пришла пора – открывай закрома… да, потратиться придётся на эту предвыборную кампанию”.

Наскочив на мысль о закромах, директор перестал улыбаться своим семейным сентиментализмам и потянулся к портфелю с бумагами, подготовленными Эллаидой для совещания. На официальной повестке дня было обсуждение предложения выпуска новой продукции и расширения рынка сбыта. Неофициально же выражаясь: занозой в пятке у Семёна Семёныча застрял маслозаводик Мельникова.

Несколько лет назад этот хандрящий фермер продал свое хозяйство, переехал поближе к городу и запустил кустарное производство мороженого. Дело изначально шло курам на смех. Во-первых, он снесся зимой, а зима выдалась редкостной: температуры опускались до тридцати пяти градусов, и типичные для русской зимы перебои с отоплением не благоприятствовали расширению потребительского спроса населения на мороженое. Во-вторых, основным его продуктом было мороженое типа пломбир, и те заядлые любители, которые не отказывали себе в этом лакомстве даже в сурово препятствующих климатических условиях, предпочитали знакомый и любимый пломбир от бесспорного лидера отрасли завода “Холодок”. Под конец зимы у Мельникова сломалась электрогидравлическая компонента его итальянского оборудования, и на ремонт он потратил свои последние нервы. После ушел в запой.

Вернувшись из запоя, Мельников обнаружил, что на дворе случилась весна. Тоска по пашне зазеленела в его сознании. С чувством непоправимой утраты он вернулся на, увы, не свою ферму, прошелся по преданным им землям. Весенний ветер наполнил влагой его глаза. Однако, повнимательней вглядевшись в структуру разделки почвы, он, не без интереса отметил некоторые новшества. Из разговора с новым хозяином Костя Мельников выяснил, что тот отказался от производства малорентабельной кукурузы. Вместо нее он усвоил взаимоувязную технологию выращивания винограда и земляники, которая позволяла бы ему за счет быстрого возврата затрат с помощью солидной прибыли от земляники компенсировать высокую стоимость создания виноградника и поздний возврат от солнечных гроздьев. Пока новоиспеченный фермер расписывал бывшему взаимовыгодность виноградно-земляничного союза, в голове последнего родилась заманчивая идея о новых возможностях для его многострадального отмороженного бизнеса.