Шрифт:
Таковы результаты битвы при Волге.
Огромное воодушевление и радость охватили наш народ.
Я шел по улицам Москвы. Громаднейшие очереди стояли у киосков, продающих газеты с приказом Верховного Главнокомандующего по войскам Донского фронта, с боевым донесением представителя Ставки — маршала артиллерии Воронова и командующего Донским фронтом генерал-полковника Рокоссовского, сообщающих о полной ликвидации немецко-фашистских войск, окруженных в районе Сталинграда. И лица всех были радостные, сияющие, и незнакомые люди показывали фотографии в газетах, где были видны советские генералы и пленный фельдмаршал Паулюс — «тот главный немец, который нас хотел загубить», как молвила одна женщина в платке.
С любовью и нежнейшей гордостью приветствует сегодня советский народ приказ Верховного Главнокомандующего, объявившего благодарность всем бойцам, командирам и политработникам Донского фронта за отличные боевые действия.
Этот приказ — благодарность всего советского народа за весть о победах наших воинов.
Такие победы появляются в результате упорнейшего труда всего народа, напряжения всех его сил, всей его поли, всех его чувств, всего его хотения победить ненавистного врага, изгнать его из пределов отечества, уничтожить врага.
Смерть уже вьет свое гнездо в гитлеровской Германии.
Месть направила туда свой меч!
Мертвецу земля — гроб. Солдат «непобедимой Германии» уже начал превращаться в мертвеца.
Гробом ему будет земля наша!
…Однажды Петру Великому представили рисунок — эстамп, на котором был изображен лев, держащий в своих когтях пораженного орла. Под орлом художник подразумевал Россию. Полагали, что Петр при виде этой аллегории выйдет из себя.
Петр спокойно рассмотрел рисунок, осведомился об имени художника и, улыбнувшись, сказал:
— Отослать ему оный для переправки сообразно с полтавским сражением…
…Гробом пришлась фашисту земля наша!
Сообразно с битвой при Волге — хочет немец или не хочет, — но он вынужден будет исправить рисунок, изображающий русского человека.
Этот рисунок изображает далеко не то, чего желают немецкие маляры. Но освещение в здании «непобедимой Германии» так искусно преломляло лучи, что косой рисунок многим казался правильным и даже, наверное, убедительным. Ныне луч русского солнца осветил это жилище сов. Слепые, мечутся они по зданию!
Восход полной победы приближается!
Битва при Волге закончена.
Ни одного вооруженного немца нет на древних берегах русской любимой реки нашей. Только немецкие трупы да десятки тысяч пленных, уныло поникших головой, видит она.
Видит Волга и радуется за своих сынов — за своих детей, за родину нашу — в день 2 февраля 1943 года, в великий день славы российской!
4 февраля 1943 года
РУССКОЕ ПОЛЕ
Это удивительное событие случилось под Сталинградом в конце 1942 года.
Двадцатипятилетний командир эскадрильи штурмовиков лейтенант Гавриил Иванович Игнашкин получил задание: разгромить в тылу врага аэродром, на котором, как сообщила разведка, стояло не меньше сотни транспортных самолетов и истребителей. Лейтенант Игнашкин поднял два звена «илов» и полетел.
От аэродрома, где находились самолеты его полка, на юг, к аэродрому противника, можно было лететь почти по прямой. Однако Игнашкин решил описать дугу, чтобы налететь на немца из-под солнца. Поэтому он спустился вниз по Волге.
Когда он покинул Лозняки и крутые яры правого берега, поднялся над степью, он заметил легкий туман. Игнашкин вгляделся и почувствовал беспокойство. Дело в том, что кабину его самолета наполнял странный запах, причину которого было трудно отгадать.
Откуда этот запах?
Лейтенант вспомнил большие праздники в селе, где и отец его, и дед, и он сам в ранней юности крестьянствовали. Они были очень бедны и поэтому только в большие праздники могли печь пироги, и так как в Орловской области не столь уж много дров, то, экономя топливо, постоянно пироги те либо не допекали, либо, торопясь, перепекали. Так вот теперь запах, наполняющий самолет, напоминал запах подгоревшего хлеба.
Лейтенант великолепно знал свою машину. Мало ли какие запахи свойственны ей! Но запаха подгоревшего хлеба она никогда не издает.
Туман густел. Запах подгоревшего хлеба усиливался.
Лейтенант, чтобы выйти из тумана, стал подниматься.
«Откуда он, туман? — размышлял лейтенант. — По данным метеосводки, не должно быть тумана! А метеосводка у нас всегда правильная: на всем пространстве от Волги до Дона не может быть тумана».
Тревога, таинственная и какая-то горькая, наполнила его сердце. Что такое? Почему?