Ленка сочувствовала, предлагала пожить у нее – родители все равно в постоянных разъездах, – хотела помочь найти другую работу. Но я отказалась. Сама. Я должна сама. Либо выплыть. Либо потонуть. Третьего не дано.

Теперь, расположившись на деревянных мостках, так удачно спускающихся к воде, я словно получила небольшую передышку и наслаждалась жизнью. Чуть дальше от меня ребята, приглашенные на праздник, чему-то смеялись и жарили мясо.

Я вздохнула глубоко, радуясь чудесной погоде. Апрель в этом году выдался замечательным. Небо было ясное и синее. По нему плыли рваные, словно сделанные из ваты, облака. Припекало солнце. Снег полностью растаял. Красота, да и только! А уж озеро… Оно мне нравилось. Я словно чувствовала нечто родное. Странно, конечно. Я не особо любила воду, особенно холодную. Видимо, остался отпечаток после того, как узнала, что меня нашли на берегу реки, и вызывал негативные эмоции. Но озеро манило к себе.

Неровное по краям, небольшое. Безмятежная сине-серая гладь, словно кто-то разрисовал блюдце. Летом тут, наверное, будет прорва кувшинок. И от них озеро станет сказочным. Повезло тому, кто имеет возможность видеть всю эту красоту, когда захочет!

– Ари, пойдем, все готово. Тебя ждем! – Лена тронула за плечо, отвлекая от мыслей.

Ари…Только она меня так звала.

Я обернулась и робко улыбнулась.

– Задумалась, извини. Очень уж красиво.

Лена хмыкнула и заправила за ухо выбившуюся из прически прядь каштановых волос.

– Ты сегодня совсем тихая, – заметила она, подхватывая меня под руку и направляясь к ожидавшей нас компании.

Не расскажешь же радостной Лене, что почти трое суток работала без передышки, оттого и устала. И праздник этот ну совсем не в радость. Я бы поспала или побыла сейчас одна. Но подруга не только не поймет, но и расстроится.

Мы не заходили в дом долго. Ели шашлыки, играли в догонялки и вышибалы, сидели возле озера, закутавшись в пледы, которые вынесли ребята, и болтали о пустяках. Не хотелось думать, что принесет завтрашний день. Ведь придется искать жилье, а может, и еще одну работу, чтобы продержаться. Когда мы с Леной снова увидимся и вдоволь наговоримся? Не знаю.

Едва на небе появились первые звезды, неяркие, рассыпанные, словно бусины от жемчужного ожерелья, мы зашли в дом и отправились спать.

Среди ночи я неожиданно проснулась. Села в кровати и огляделась. В комнате, где я спала, было тихо. Тикали часы, показывая начало второго часа ночи, в окно светил молодой месяц. Но в груди заворочалась неясная тревога. Необъяснимая, невыносимая, жгучая… И страх коснулся холодной волной позвоночника. Я вдохнула. Выдохнула. И так несколько раз, стараясь успокоиться. Не удалось.

Разбудить Лену, спящую в соседней комнате? Она и так устала за прошедший день. Я подумала и отправилась вниз, чтобы сделать чай.

Дом был гулким. Доски пола поскрипывали, и я кралась, стараясь никого не разбудить. Впрочем, ребята в гостиной даже не шевельнулись, когда я уронила и разбила на кухне блюдце, случайно задев его на сушилке.

Чай пила медленно, приходя в себя. Взгляд случайно скользнул к окну с распахнутыми шторами… и замер. Возле озера кто-то стоял. Я зажмурилась. Быть такого не может! Место уединенное, тихое. Кто сюда мог пробраться? Или померещилось?

Темная фигура, закутанная в плащ, стояла спиной к дому и смотрела на озеро, будто вглядывалась в глубину в ожидании.

Разбудить остальных? Сказать, что там, возле озера, человек? Я на миг прикрыла глаза, раздумывая, а потом нерешительно повернула ключ во входной двери и вышла на улицу.

Ночью заметно похолодало. Деревья и землю покрыла изморозь. Все-таки апрель, не май. В халате я замерзла почти сразу же, но возвращаться в дом все равно не стала. Шла осторожно, замечая, что меня к озеру словно что-то тянет. Остановилась на полпути, сознавая безумие происходящего.

– Хоть раз в жизни пересиль себя и побори страх. Подойди к озеру.

Голос в голове появился из ниоткуда, звучал раздраженно, но определенно был мужским. И я окончательно испугалась. Дыхание сбилось, голова закружилась, колени задрожали.

– Трусиха.

Голос сердился. Да какое он право имеет так меня называть? Я редко злилась, часто загоняла эмоции внутрь, но сейчас почему-то пришла в ярость. И с чего бы вдруг? Меня и раньше обзывали. И не такими словами.

– Сам подойди! – рявкнула в ответ.

– Уже лучше.

Невидимый собеседник усмехнулся.

– Но я не могу. Подойди, разговор есть.

И тут до меня дошло, что этот голос принадлежит незнакомцу у озера, а тот – не моя фантазия. Только разве от этого стало легче? Он же мысленно со мной общался! Нет, кто-то из нас определенно сумасшедший.

– Опять трусишь.

Кажется, мужчина забавлялся.

А я почему-то еще больше злилась. Желание подойти и ударить появилось столь неожиданно, что я растерялась. И сбежала в дом.