— Но разве неправда, — сказал четвёртый человек прежде, чем я успела перевести тему. — Что ваш муж призывал видящих — всех видящих, включая тех, кто якобы придерживается мирного пути Семёрки — восстать против людей как расы? Разрушить легитимность Мирового Суда и СКАРБ, разрушить действующую систему регулирования способностей видящих и сбросить человеческие правительства? «Расстались» вы там или нет, как вы это оправдаете?

— Я не оправдываю… — начала я, но он меня перебил.

— …И разве он не проповедует, — сказал мужчина громче, касаясь своего наушника. — Открыто проповедует использование насилия для достижения этих целей? Любыми способами… цитирую… «напомнить червякам, что мы не те же видящие, которых они много лет назад запугали и заставили подчиняться»…?

Я выпустила задерживаемое дыхание.

Положив предплечья на трибуну, я на мгновение просто смотрела на репортёра. Затем, даже тогда понимая, что пожалею об этих словах, я пожала плечами.

— Я правда не знаю, — сказала я. — Но это возможно.

— Возможно? — с неверием переспросил репортёр.

— Ага, — сказала я. — Звучит вполне в его духе.

С того момента всё практически покатилось под откос.

Этап вопросов и ответов, казалось, продолжался часами, но если верить 'Дори и Вэшу, он закончился всего через двадцать минут.

Теперь, глядя на аудиторию и наблюдая, как они общаются и пьют бесплатный алкоголь, который мы предоставили, я гадала, какими будут последствия некоторых моих не очень продуманных ответов. Позволив своему разуму повторно обдумать выбор фраз в нескольких раундах всё более агрессивных вопросов, я прислонилась лбом к цементной опоре и застонала, закрыв глаза.

— Забей на это, Мост Элисон, — посоветовал Гаренше.

— Возможно, я просто не в состоянии это сделать.

— Теперь всё закончилось, — сказал он. — Ты лидер. Они это видят. Они орут на тебя, но это потому что ты лидер. Сегодня это была твоя работа. И ничего больше.

Я кивнула, пытаясь позволить его словам отложиться в сознании, даже если я пока что не могла до конца в них поверить. Я испытывала искушение спросить его кое о чём другом, но не стала.

Гаренше всё равно ответил мне.

— Да, я слышал, — сказал он. — Мы все слышали. Он хотел, чтобы мы услышали.

Я кивнула.

— То есть, это была угроза.

— Нет, — он улыбнулся. — Я бы так не сказал. Не в твой адрес, во всяком случае.

Я поборола желание потеребить волосы, зная, что только приведу в беспорядок замысловатые аккуратно уложенные локоны, которые Касс и другая женщина-видящая, имя которой я так и не запомнила, поливали лаком, укладывали и закалывали на голове кучей заколок с драгоценными камнями.

Подняв взгляд, я увидела, что Гаренше тоже смотрит на мои волосы.

Увидев, что я заметила его оценивающий взгляд, он улыбнулся.

— Не беспокойся, ilya, — сказал он, вновь используя ласковое обращение, точного значения которого я все ещё не знала. — Мы его ищем. Однако вопреки паранойе Балидора, я не думаю, что он здесь. Всё в новостях, и он легко может найти тебя через связь, особенно когда они показывают твоё настоящее лицо. Ему необязательно быть здесь. Он не такой дурак.

Я издала резкий смешок.

— Ага. Не дурак.

— Тогда никаких поводов для беспокойств, — гигант улыбнулся.

— Никаких беспокойств. Ладно.

Я посмотрела на настенные часы, избегая пристального взгляда Балидора с расстояния дюжины футов. Однако я встретилась взглядом с Чандрэ, увидела, как она настороженно смотрит на меня из-под другого навеса. Я знала, что она беспокоится обо мне. Она, как и Балидор, злилась, что я сюда пришла.

По правде говоря, мне интересно, что она думала об истории с Ревиком, учитывая всё происходящее. Я знала, что она поддерживала ту операцию в Вашингтоне.

Мы не обсуждали это, но та операция вбила между нами клин, который я всё ещё не до конца преодолела. Я знала, что это нелогично. Я знала это, но большей части мне было все равно. Я чувствовала то же самое в адрес всех, кто находился в комнате, пока Ревик планировал ту операцию — если только они не перечили ему, как Джон.

Обернувшись обратно на Гаренше, я заметила, что он опять пристально смотрит на меня, в этот раз рассматривая моё зелёное платье. Я ощутила от него проблеск возбуждения, но ничего серьёзного.