– Клянусь, я уйду, как только ты напишешь свою цель номер один в жизни! – этот проныра знал, как заставить людей действовать в нужном ему ключе, знал, на что давить. Я сел, и он дал мне в руки ручку. – Так, пиши давай.

– Что писать? Я напишу всё, что угодно, лишь бы ты скорее ушёл из моего дома и никогда больше сюда не возвращался.

– Пиши свою цель номер один в жизни! – воодушевлённо крикнул он. Я задумался на пару мгновений, но не больше – настолько сильно я хотел, чтобы этот неприятный персонаж покинул мою квартиру и мою жизнь, так что торопил себя.

Я нацарапал на первой странице большими и кривыми (как я это умею, не все писатели имеют красивый почерк, уверяю) буквами: «Я хочу стать самым популярным писателем в мире!». После этого я показал надпись Жоре, он, кажется, был в восторге.

– Я написал, теперь уходи!

– Последний штрих…

– Жора, ты обещал!

– Да, да, сейчас, только один момент! – он схватил тетрадь, небрежно вырвал из неё лист, достал жвачку изо рта, приклеил её к стене, а сверху припечатал листом бумаги с моим желанием номер один. – Вот! Теперь всё готово! Теперь ты будешь идти к поставленной цели уверенно, а когда добьёшься успеха, то и меня вспомнить не забудь!

– Жора, убирайся, прошу тебя, – я уже гневался, руки начали трястись.

– Да, да, всё, ухожу, – он двинулся к выходу, где повернулся ко мне и протянул руку. – Ну, давай, Серёга, прощай. Увидимся или нет – жизнь покажет, а ты теперь добьёшься успеха, вот увидишь!

Я пожал ему руку, а он накинулся с крепкими объятиями и, как мне показалось, даже пустил скупую мужскую слезу, и на этом моменте выбежал из квартиры, чтобы не предстать передо мной в самом разгаре своих эмоций. Я наконец-то закрыл дверь. Проходя по коридору, я заметил закрытую бутылку вина на столе, и подумал, что хоть какая-то польза от его появления осталась. Мне нужно было забыться после появления этого кретина (не знаю, почему я так решил), так что я быстрёхонько откупорил бутылку, выпил в два захода и вернулся в комнату к своему ноутбуку, открыв который не нашёл в себе сил писать. Подошло стойкое ощущение, что Жора сбил мне всю мою карму, и все мои навыки улетучились в один момент. Я пялился на этот листок с «моей целью номер один», и через какое-то время меня охватила непонятная злость, словно этот лист и сделал всю кашу в моей голове, из-за которой подоспела писательская импотенция. В резком порыве гнева я сорвал его со стены, взял жвачку и пошёл в сортир, попутно захватив из комнаты зажигалку. Там я поджёг этот листок, бросил жвачку в пучину сточных вод, и подготовил пепел от «моей цели номер один» к тому же полёту. Когда весь кусок бумаги сгорел дотла, я смыл воду в унитазе, и с Жорой в моей жизни было покончено окончательно. Хотя нет, оставалось выкинуть бутылки, но я решил сделать это чуть позже, а на этот раз недосып и алкоголь выключили меня через одно мгновение.

Я не знаю, сколько длилось то мгновение, и, вероятно, прошла даже целая эпоха, которую мне довелось пропустить. В любом случае, громкий стук в дверь ошеломил меня, в этот раз настроение было поганейшим, и я вскочил с дивана, словно от секунды промедления мир мог покрыться чем-то ужасным. Если точно вдаваться в подробности, то он и покрылся (людьми), причём уже давным-давно, и, кажется, я был тут ни при чём. Стук был очень наглым и напористым, поэтому пришлось торопиться, чтобы наконец-то отпилить тому барану, что ломился в мои ворота, рога и засунуть их куда-то туда, где они стали бы хорошим жизненным смыслом. Мой носок прилип к пятну вина на полу, и это раздражало меня ещё больше: почему я так редко убирался в этой дрянной квартирке? Но время было не совсем подходящим для мытья полов, вскоре я очутился в коридоре и открыл дверь.

– Так, Жора, блять! Ты мне обещал, что… – передо мной очутился пухловатый мужичок в чёрном костюме с белой рубашкой, среднего роста и аккуратно постриженный. На его руках блеснули какие-то часы за неизвестные моему разуму суммы денег.

– Что? – заявил он с недоумевающим видом и телефоном в руках. Это был айфон, и, вероятно, последней версии (я не силён в этом дерьме с завышенной в пять раз стоимостью за бренд). Там мелькали какие-то сообщения, поступающие с невероятной скоростью.

– Вы кто такой? – грубо заявил я, скорчив страшную гримасу. Уверенности в её пугающем виде у меня не было, но пытался я изо всех сил.

– Очень смешно. Так, Сергей, – этот дорого одетый засранец нагло открыл дверь квартиры и вошёл, подвинув меня подальше, – у нас мало времени, а дел – невпроворот. Ты ещё не одевался даже?! Господи, давай быстрее, умоляю! Нас уже ждут люди.

Была неловкая пауза, в которой я смотрел на этого навязчивого идиота, взявшегося буквально из ниоткуда, но уже успевавшего раздавать мне приказы.

– Что? Что ты смотришь?! – с деловым видом он заявлял мне. – Одевайся, говорю!

– Я, конечно, дико извиняюсь, – вежливо, как меня учила мама, начал я, – но вы, блядь, кто нахуй такой? – грубо, как учил меня отец, отчеканил я в конце.

– Да что с тобой не так?! В чём твоя проблема? – это он пытался произнести фразу what’s your problem, калькой перешедшую в русский язык, которую я отчаянно ненавидел; этим мужик заставил меня презирать его ещё больше. – А, понятно всё с тобой! – он зашёл в кухню, увидел бутылку пустую бутылку вина и немного выругался себе под нос. – Так, – он стремительно, как рысь, бросился в комнату, открыл мой шкаф с одеждой и стал выбрасывать что-то на диван. Там были чёрные джинсы, чёрная рубашка и, собственно, всё (я любил носить чёрный цвет). – Одевайся, нас ждёт машина внизу.

– Мужик, да какого хуя тебе от меня нужно?! – крикнул я на него.

– А, Боже, опять за старое! – громогласно, вглядываясь в потолок, завопил он. – Да ты так все мозги свои пропьёшь, за которые мы оба получаем деньги. Одевайся, говорю!

– Пока ты мне не скажешь, кто такой, я и пальцем не пошевелю! – яростно боролся я. – Это что, сон какой-то?! Вот уж и правда, пора прекращать так много пить, а то не успеешь одного долбоёба прогнать…

– Одевайся, прошу тебя, – он жалобно стал просить, будто уже был готов стать на колени, – мы опаздываем! Машина стоит готовая уже!