В вышедших в эфир фрагментах интервью никто не знал ответы на эти вопросы. Даже если кому-то имя казалось знакомым, человек не мог ответить, что именно (и зачем) Сноуден сделал. Поступив на работу в Агентство национальной безопасности, Эдвард Сноуден скачал миллионы секретных документов, которые он впоследствии передал репортерам, чтобы те сделали их достоянием мировой общественности. Оливер мог бы завершить этот выпуск программы на пессимистичной ноте – несмотря на то что эта история уже несколько лет мелькает в новостях, никому, казалось бы, нет никакого дела до внутреннего шпионажа со стороны государства, – но комик решил поступить иначе. Вместо этого он полетел в Россию, куда перебрался опальный Сноуден, и взял интервью у него лично. {2}

Первый вопрос, который Оливер задал в Москве Сноудену, звучал следующим образом: «Чего вы пытались добиться?» Сноуден ответил, что хотел продемонстрировать миру, чего может добиться АНБ, собирая данные практически о каждом. Когда Оливер показал ему интервью, снятые на Таймс-сквер, в которых прохожие один за другим говорили, что не знают, кто такой Сноуден, тот ответил: «Что ж, нельзя донести информацию до каждого».

Почему мы так несведущи во всем, что касается неприкосновенности частной жизни, о которой говорят и Сноуден, и многие другие? Почему мы с видимым безразличием относимся к тому, что правительственное агентство записывает наши телефонные переговоры, просматривает наши электронные письма и даже текстовые сообщения? Вероятно, причина в том, что АНБ в большинстве случаев не влияет на жизнь практически никого из нас, по крайней мере так, чтобы это было заметно, т. е. не делает ничего, что мы бы ощутили.

Но как Оливер также выяснил на Таймс-сквер в тот день, американцам все же важна неприкосновенность частной жизни, когда дело касается их дома. Помимо вопросов о Сноудене, Оливер задавал общие вопросы, касающиеся частной жизни. Например, когда он спросил, как они относятся к секретной (но выдуманной) правительственной программе, которая сохраняет пересылаемые через Интернет изображения обнаженных людей, жители Нью-Йорка также были единодушны в своих ответах – с той лишь разницей, что на этот раз они были категорически против. Один из опрошенных даже признался, что недавно отправил кому-то подобное фото.

Все, кто отвечал на вопросы тогда на Таймс-сквер, сошлись во мнении, что жители Соединенных Штатов должны иметь возможность конфиденциально обмениваться любыми материалами через Интернет – даже фотографиями пениса. Именно в этом и заключалась главная мысль Сноудена.

Оказалось, что выдуманная правительственная программа, сохраняющая фотографии обнаженных людей, гораздо ближе к реальности, чем вы можете себе представить. Как Сноуден объяснил Оливеру во время интервью, поскольку у таких компаний, как Google, серверы физически расположены по всему миру, даже простое сообщение (возможно, с элементами наготы) от мужа жене, находящейся в том же американском городе, может сначала оказаться на сервере за границей. Коль скоро эти данные покидают территорию США, пусть и всего на наносекунду, АНБ может, благодаря принятому в США «Патриотическому акту [3] », перехватить и занести в архив это сообщение или электронное письмо (включая непристойную фотографию), поскольку технически оно попало на территорию США из заграничного источника. Мнение Сноудена: рядовые американцы попались в сети, раскинутые после событий 11 сентября, которые изначально были средством борьбы с терроризмом, а сейчас превратились в средство слежения практически за каждым гражданином.

Можно предположить, что, регулярно узнавая об утечке данных и тотальной правительственной слежке, мы были бы в невероятной ярости. Можно предположить, что, зная, как быстро это произошло – всего за каких-то пару лет, – мы бы испытали шок и вышли бы на улицы с транспарантами. В действительности же происходит абсолютно противоположное. Многие из нас – даже многие из тех, кто читает эту книгу – в какой-то степени смирились с тем, что все наши действия – телефонные разговоры, текстовые сообщения, электронные письма и страницы в социальных сетях – могут просматриваться и прослушиваться третьими лицами.

И это обескураживает.

Допустим, вы не нарушаете законов, ведете, по вашему мнению, спокойную и размеренную жизнь и вам кажется, что вы не выделяетесь из толпы других людей в Интернете. Поверьте мне, даже вы не невидимка. По крайней мере, пока.

Я люблю фокусы, а некоторые утверждают, что «ловкость рук» – это необходимое условие для хакерства. Один из известных фокусов заключается в том, чтобы сделать объект невидимым. Однако секрет тут в том, что объект в действительности не исчезает и не становится на самом деле невидимым. Объект всегда остается на месте: на заднем плане, за занавесом, в рукаве, в кармане, там, где мы можем его увидеть… Или не можем.

Это же касается и того множества персональной информации о каждом из нас, которое фиксируется и хранится, часто даже без нашего ведома. Большинство из нас просто не догадывается, насколько легко другой человек может просмотреть эту информацию, и даже не знает, где искать. А раз мы не видим эти данные, то, вероятно, верим, что являемся невидимыми для наших бывших, родителей, учителей, начальников и даже правительства.