Романтизм плавно переходит в бидермейер. Стиль этот долгое время третировался как мещанский. Д.В. Сарабьянов очень хорошо показал, что этот стиль был без имен и шедевров [141] , но достаточно ярким и выразительным. Сады его отличались скромностью, хотя такого типа сад получил распространение не только в буржуазной, но и в дворянской, интеллигентской и даже придворной среде. Если в романтизме – Мир – это дом, то в бидермейере дом – это мир. Жилище и сад перетекают друг в друга. Таким образом, естественный сад заключал в себе две тенденции: одна – к созданию масштабных парков, другая – к сужению в ограду домашнего сада. «Сад как символ замкнутости и огороженности, казалось бы, по определению не соответствовал менталитету романтиков. Однако именно в их эпоху он возвратился к дорогой романтикам барочной традиции – были восстановлены в правах принципы сада регулярного и огражденного, с которыми так боролась эпоха Просвещения» [142] .

В Западной Европе и Америке в середине и конце XIX века садово-парковое искусство развивается в условиях многолюдного города. Новые задачи повлекли новые планировочные и объемные элементы в нем. Появились спортивные зоны, зрелищные комплексы, транспортные устройства. Здесь размещаются музеи, оранжереи, небольшие зоосады, музыкальные павильоны, аквариумы, рестораны и т. п. Возник городской общественный парк, потеряв романтическую окраску.

В XX веке появляются сады и парки, которые можно подразделить на три группы. Это частные сады и парки при жилых домах в городах и загородных виллах, общественные сады и парки в городах и других поселениях и загородные парки.

В первой трети XIX века появляются наряду с усадьбами, крестьянскими поселениями, крестьянские промышленные села – фабричные села. Они становятся российской версией города-сада. Правда, это они не соответствуют социально-утопической идее города-сада, родившейся в Европе и пришедшей в Россию много позже. Однако в Европе города-сады (придуманные как противовес большим городам) оказались нежизнеспособными. Таким городам принадлежало будущее. Датируется появление городов-садов в начале XX века. «Город-сад как архитектурно-градостроительная идея, где одновременно с жильем предусматривается комплекс социально-, культурно-бытовых и обслуживающих зданий и общественного парка, где вместо традиционной сплошной застройки применяются свободно стоящие объемы, где допускается живописная планировка, – все это родилось в фабричных селах и промышленных поселках» [143] . Практически города-сады родились из усадебной архитектуры второй половины XVIII – начала XX века. Эти идеи получили претворение «при строительстве Магнитогорска, Новокузнецка, Запорожья, Иванова. Новые города рассматриваются в качестве зримого символа социалистической идеи, но в ее марксистско-ленинской версии, хотя именно ее реализацию и стремились предотвратить, насаждая мысль о повсеместном распространении городов-садов… По мере удаления от начала XX века все решительнее рвутся нити, связывавшие город-сад с пейзажным парком усадьбы» [144] . По сути города-сады будущего превратились в города-спальни. «От традиционного города город-сад наследует комфорт, интенсивность культурной и общественной жизни. От усадьбы – эстетическое и духовное наслаждение, даваемое жизнью на лоне природы (Д.С. Лихачев: усадьба, связанная с жизнью на лоне природы – феномен эстетический) [145] ».

Нельзя не упомянуть ботанические сады. Есть ботанические сады, экспонирующие преимущественно лекарственные растения. Они продолжают традиции средневековых аптекарских садов. Некоторые ботанические сады коллекционируют только декоративные растения. Распространены ботанические сады, являющиеся учебно-вспомогательными при университетах. Ботанические сады отличаются содержанием своих экспозиций. «Некоторые ботанические сады, преимущественно зарубежные, демонстрируют на своих экспозиционных участках и различные элементы исторических садово-парковых композиций:

сады Плиния, итальянские и т. д. (в Берлине – Далеме, Глезневине – Ирландия). К подобным экспозициям можно отнести и так называемый Шекспировский сад в Бруклинском ботаническом саду (США), воспроизводящий планировку декоративного сада эпохи Шекспира (вторая половина XVI в.)» [146] .

В целом ботанические сады весьма «многообразны и слагаются из изучения вопросов акклиматизации, систематики, географии, физиологии растений и т. д.» [147] .

Национальные парки также широко распространены в мире и в разных странах мира отличаются друг от друга. Например, в Калифорнийском национальном парке Йосемити (Josemite) природа отражает естественные проявления флоры этого края. Здесь есть водопады. Что поражает в этом парке – широкие асфальтовые магистрали для проезда машин, места для их парковки. Особенность парка в том, что он находится на месте расселения индейцев. И здесь есть вигвам, где проводятся сакральные ритуалы. Кроме того, здесь есть огромный валун – когда-то индейские женщины сидели на этом камне (считается, что сидение здесь придает женскую силу). Сохранилась лунка, где толки зерна. А вот в Сингапурском парке орхидей можно увидеть огромное количество детских площадок. В Сингапуре в каждом музее есть залы для детей, где они могут валяться на выставленных экспонатах, есть даже специальный детский музей. А вот в Финляндии в национальных парках – совсем иная природа. Иные формы взаимодействия с посетителями. Выделены места для пикников, где специально сооружены приспособления для разведения костров, приготовления еды и т. п.

Понятно, что описать все типы садов во всех регионах мира невозможно, однако и из приведенных описаний видно, что в создании садов всегда и везде превалировала целесообразность. «Целесообразное определяется не только соответствием техническим и экономическим возможностям, оно предполагает полноценное разрешение в произведении экологических, идеологических, художественных и утилитарных задач. Эти задачи меняются в зависимости от экономических и социальных условий, господствующего мировоззрения эпохи» [148] .

Всем известна книга Д.С. Лихачева, выдержавшая несколько изданий [149] . Это энциклопедическое издание, в котором приведен обширный библиографический материал. Поэтому мы старались приводить в основном литературу помимо той, что дана в этой книге. В своей работе Д.С. Лихачев подчеркивает: «Но понятие маньеризма и его отличия от Барокко остались, тем не менее, неясными и до сих пор. Выделить маньеризм в садовом искусстве не удается. Неясными остаются в садовом искусстве и границы между Рококо, Предромантизмом, Сентиментализмом. Такими же неясными они остаются, впрочем, и во многих других искусствах» [150] . Дело в том, что Лихачев рассматривал отличия только в европейском садово-парковом искусстве определенного периода. Если рассматривать проблему более объемно, мы увидим, что сады кодируют свою эпоху в целом.