Стихотворения
вернуться

Бунин Иван Алексеевич
Шрифт:

БОГОМ РАЗЛУЧЕННЫЕ

В ризы черные одели, —И ее в свой срок отпели,Юную княжну.Ангел келью затворил ей,Старец-схимник подарил ейСаван, пелену.Дни идут. Вдали от светаПодвиг скорбного обетаЗавершен княжной.Вот она в соборе, в раке,При лампадах, в полумраке,В тишине ночной.Смутны своды золотые,Тайно воинства святыеСветят на стенах,И стоит, у кипариснойДивной раки, с рукописнойКнигою, монах.Синий бархат гробно вышитСеребром… Она не дышит,Лик ее сокрыт…Но бледнеет он, читая,И скользит слеза, блистая,Вдоль сухих ланит.25. I.16

КАДИЛЬНИЦА

В горах Сицилии, в монастыре забытом,По храму темному, по выщербленным плитам,В разрушенный алтарь пастух меня привел,И увидал я там: стоит нагой престол,А перед ним, в пыли, могильно-золотая,Давно потухшая, давным-давно пустая,Лежит кадильница – вся черная внутриОт угля и смолы, пылавших в ней когда-то…Ты, сердце, полное огня и аромата,Не забывай о ней. До черноты сгори.25. I.16

Когда-то, над тяжелой баркой…

Когда-то, над тяжелой баркойС широкодонною кормой,Немало дней в лазури яркойКачались снасти надо мной…Пора, пора мне кинуть сушу,Вздохнуть свободней и полней —И вновь крестить нагую душуВ купели неба и морей!25. I.16

ДУРМАН

Дурману девочка наелась,Тошнит, головка разболелась,Пылают щечки, клонит в сон.Но сердцу сладко, сладко, сладко:Все непонятно, все загадка,Какой-то звон со всех сторон:Не видя, видит взор иное,Чудесное и неземное,Не слыша, ясно ловит слухВосторг гармонии небесной —И невесомой, бестелеснойЕе довел домой пастух.Наутро гробик сколотили.Над ним попели, покадили,Мать порыдала… И отецПрикрыл его тесовой крышкойИ на погост отнес под мышкой…Ужели сказочке конец?30. I.16

СОН

По снежной поляне,При мглистой и быстрой луне,В безлюдной, немой стороне,Несут меня сани.Лежу, как мертвец,Возница мой гонит и воет,И лик свой то кажет, то кроетНебесный беглец.И мчатся олени,Глубоко и жарко дыша,В далекие тундры спеша,И мчатся их тени —Туда, где конецСтраны этой бедной, суровой,Где блещет алмазной подковойПолярный Венец, —И мерзлый кочкарникВизжит и стучит подо мной,И бог озаряет лунойСнега и кустарник.30. I.16

ЦИРЦЕЯ

На треножник богиня садится:Бледно-рыжее золото кос,Зелень глаз и аттический нос —В медном зеркале все отразится.Тонко бархатом риса покрытНежный лик, розовато-телесный,Каплей нектара, влагой небесной,Блещут серьги, скользя вдоль ланит.И Улисс говорит: «"О, Цирцея! [6] Все прекрасно в тебе: и рука,Что прически коснулась слегка,И сияющий локоть, и шея!»А богиня с улыбкой: «Улисс!Я горжусь лишь плечами своимиДа пушком апельсинным меж ними,По спине убегающим вниз!»31. I.16

6

Цирцея (Кирка) – волшебница, владычица острова Эя у берегов Италии, в плену у которой целый год провел Одиссей (Улисс).

На Альпы к сумеркам нисходят облака…

На Альпы к сумеркам нисходят облака.Все мокро, холодно. Зеленая рекаСтремит свой шумный бег по черному ущельюК морским крутым волнам, гудящим на песке,И зоркие огни краснеют вдалеке,Во тьме от Альп и туч, под горной цитаделью.31. I.16

Лиман песком от моря отделен…

Лиман песком от моря отделен.Когда садится солнце за Лиманом,Песок бывает ярко позлащен.Он весь в рыбалках. Белым караваномСтоят они на грани вод, на той,Откуда веет ветром, океаном.В лазури неба, ясной и пустой,Та грань чернеет синью вороненойИз-за косы песчано-золотой.И вот я слышу ропот отдаленный:Навстречу крепкой свежести воды,Вдыхая ветер, вольный и соленый,Вдруг зашумели белые рядыИ стоя машут длинными крылами…Земля, земля! Несчетные следыЯ на тебе оставил. Я годамиБлуждал в твоих пустынях и морях.Я мерил неустанными стопамиТвой всюду дорогой для сердца прах:Но нет, вовек не утолю я муки —Любви к тебе! Как чайки на песках,Опять вперед я простираю руки:6 февраля 1916

СИРОККО

Гул бури за горой и грохот отдаленныхПолуночных зыбей, бушующих в бреду.Звон, непрерывный звон кузнечиков бессонных,И мутный лунный свет в оливковом саду.Как фосфор, светляки мерцают под ногами;На тусклой блеске волн, облитых серебром,Ныряет гробом челн… Господь смешался с намиИ мчит куда-то мир в восторге бредовом.10 февраля 1916

ЗЕРКАЛО

Темнеет зимний день, спокойствие и мракНисходят на́ душу – и все, что отражалось,Что было в зеркале, померкло, потерялось…Вот так и смерть, да, может быть, вот так.В могильной темноте одна моя сигараКраснеет огоньком, как дивный самоцвет:Погаснет и она, развеется и следЕе душистого и тонкого угара.Кто это заиграл? Чьи милые персты,Чьи кольца яркие вдоль клавиш побежали?Душа моя полна восторга и печали —Я не боюсь могильной темноты.10 февраля 1916