– Скребберы, – беспечно бросила блондинка.

Мушкет вздрогнул и со страхом посмотрел на девушку.

– Вот правда говорят – длинный язык вредит шее! Ринка, думай, о чем можно толковать в обществе, а о чем лучше умолчать. Тут народ суеверный, могут и ребра пересчитать за такое.

– Ты чего завелся? Мы же на стабе, суеверные все, блин, – отринув браваду, ответила Рина.

– Просто есть вещи, которые лучше не поминать к ночи, даже на стабе. Так о чем я? Ах да, кольцо кластеров с тварями разными! Некоторые проходимы, а бывают такие, где человек не живет и двадцати минут. И люди оттуда приходят, не всем нравится жить в этом городе-государстве.

– Давай вернемся к теме, – напомнил Ампер, хотя услышанное заинтересовало его. – Что там этот местный говорил?

– Так вот Сергей…

– Что, человек с именем? Да ладно! – снова вклинилась Рина. – Тут таких на дух не переносят.

– Блин, Ринка, я тебе точно рот зашью, – беззлобно заметил Мушкет. – Да, у этого человека есть имя и даже фамилия, и, прикинь, отчество. Почему мы погоняла получаем? Суеверие это. Но, как показывает практика и статистика, суеверие вполне обоснованное – мы получаем прозвища, клички, погоняла, псевдонимы, называй, как хочешь, чтобы удача наша оставалась с нами, а не уходила к двойникам в мультиверсум, им там за жизнь каждый день бороться не нужно. Так вот, а у местных двойников там нет, а может, они так только думают, ну да не суть. Поэтому они живут с именами. И кстати, даже самые отмороженные не рискуют подкалывать их на эту тему.

– А как же они их узнают и отличают от провалившихся, кто именем пользуется? – это уже Ампер полюбопытствовал.

– Не знаю, но такого отличаешь сразу – увидишь и поймешь. Кроме того, они всегда полным именем, фамилией и отчеством представляются и называть их просят тоже по имени-отчеству. Фамильярность на дух не переносят. В Англии говорят: «Родился с серебряной ложкой во рту», а здесь: «С белой жемчужиной в кулаке». Так вот пообщались мы с ним плотно, интересный человек, много удивительного он поведал про Стикс. Но между делом зашел у нас разговор о странных кластерах, которые то появляются, то исчезают. Он их называл гостевыми.

– Типа погостили и исчезли? – подъедая остатки сырокопченой колбасы, спросила Рина.

– Именно. И то, что появление таких кластеров, – преддверие глобальной перезагрузки, про такую рассказывал дед его деда. Это было очень давно, и система теряет стабильность.

– И сколько осталось? – спросил Ампер, он был весьма обеспокоен рассказом Мушкета. Идея глобальной перезагрузки его совсем не радовала. Куда от такой убежишь, если все вокруг тебя постоянно изменяется?

– Этого тебе никто не скажет, в Улье время меряют днями, тут нет смены времен года, поскольку почти везде, где я был, либо лето, либо очень поздняя весна. Снег пару раз видел, далеко в горах есть такие кластеры, очень далеко отсюда, там такие горы, что Альпы покажутся цепочкой холмов. И никто тебе не скажет, через год или через два все перезагрузится, все без понятия, как работает Стикс, и что это вообще такое. Может, это планета – один большой аппарат, может, магия, а может, еще что, хрен его знает. Так вот, этот Сергей просто сказал мне, что рано или поздно происходит глобальное обновление. А когда оно будет, он и представить не может. Ну меня этот вопрос тоже заинтересовал.

Ампер кивнул, соглашаясь, вопрос Мушкет поднял интересный. Рина тоже была задумчива.

– И как дед его деда пережил сей большой писец?

– Молодец, девочка, на лету схватываешь, – похвалил ее Мушкет.

– Я тебе не девочка! – мгновенно закипела Рина. – Еще раз так назовешь, будешь зубы с пола собирать.

– Она может, – подтвердил Погорелов, мысленно чертыхнувшись, характер у блондинки подпортился, и иногда это напрягало. Плохо, что это произошло очень резко, если бы постепенно, он бы успел приспособиться, а тут легла спать милая зайка, а проснулась злобная стерва. Хотя надо отдать бывшей внешнице должное, она старалась сдерживаться и не огрызаться на всех и каждого, а особенно на Ампера.

– Больше не буду, извини, – внял предупреждению Мушкет. – Выпьем? – он указал на остаток мартини в бутылке.

Девушка кивнула и налила себе, мужчины плеснули в бокалы то, что осталось от коньяка. Посуда примиряюще звякнула над столом. Выпили, закусили.

– Так что там было с дедушкой дедушки твоего приятеля? – напомнил Ампер.

– Ну, если кратко, то есть места, которые никогда не изменяются, вроде суперстабы. Похоже, на одном таком и стоит город, где местные живут.

– Понятно, – Рина усмехнулась и залпом допила мартини. – Отступать некуда, позади Москва. Когда настанет писец, тоже неясно. Поэтому просто живи и радуйся.

– Вроде того, – согласился Мушкет, причем его язык активно заплетался, да и неудивительно, если учитывать, что пили они уже часов пять подряд, а количество пустых бутылок под столом угнетало. – Только мне не нравится жить, постоянно ожидая удара в спину, поэтому я хочу сходить туда, куда шастал мой приятель, и понять, что нас ждет: полная перезагрузка или все останется в пределах этого сектора?

– Глобально, – заметила Рина. – Потом расскажешь, если вернешься.

Она отсалютовала пустым бокалом и завертела головой в поисках выпивки, но взгляд девушки натыкался либо на пустые бутылки, либо на объедки.

– Ну и свинарник, – окинув взглядом стол, пробормотал Мушкет. – Давайте быстро приберемся, тут штаб, а не голимая закусочная.

Грязную посуду свалили в ящик, бутылки запихнули в мешки для мусора. Стол протерли какой-то тряпкой.

Дверь в радиорубку приоткрылась, и оттуда выглянул дежурный. Бедный парень, интересно, многое он слышал? Скорее всего, ничего, комната надежно звукоизолирована. Но он точно знал, что командирский состав и особы, к ним приближенные, налегали на спиртное. Окинув взглядом трех пьянющих рейдеров, которые пытались навести порядок, парень махнул рукой в сторону выхода.