– За помощника кучера! – радостно воскликнула Велвет.

Бесс Трокмортон и Эйнджел Кристман переглянулись и захихикали. Обеим пришло в голову, что сплетничают не только при дворе, но и здесь, в сельской глубинке.

Дейзи вдруг почувствовала себя неуютно. Ей совсем не хотелось выглядеть глупой провинциалкой в глазах этих двух утонченных дам. В конце концов, она служила при дворе, когда их еще на свете не было.

– Знаете, что, – зашипела она на Велвет, – не вашего ума это дело! Вашего батюшку хватил бы удар, узнай он, что вы слушаете сплетни.

К счастью, в этот момент вернулась Пэнси в сопровождении Бонни, местной портнихи, и она тотчас же взялась за работу. Велвет оказалась на дюйм выше своей красавицы матери, но подолы платьев были подшиты с запасом, так что подогнать их по длине не составило труда, а вот в груди и талии платья пришлось ушивать, поскольку девушка была тоньше матери и обладала не столь пышной грудью. Портниха сделала на платьях пометки, а потом собрала их в охапку и унесла с собой.

После этого Дейзи нарядила свою подопечную в домашний шелковый халат и повела девушек в кладовую, где хранились многочисленные отрезы дорогих тканей.

– Святые небеса! – воскликнула Эйнджел. – Да тут хватит на весь королевский двор и еще останется.

– Так и есть, – гордо кивнула Дейзи.

Велвет не потребовалось много времени, чтобы сделать выбор, ибо она прекрасно знала, чего именно хочет. Ей не слишком нравился тяжелый бархат, поэтому для летних платьев она выбрала восхитительный шелк двух оттенков – золотистого топаза и морской волны, для форменных платьев – с дюжину отрезов разнообразной белой ткани: и совсем простой, и расшитой разноцветными и серебристыми нитями или украшенной драгоценными камнями. Затем, заметив, с какой тоской восхитительная Эйнджел смотрит на шелк цвета бирюзы, а Бесс – на точно такой же шелк, только цвета алого мака, Велвет предложила, указав на выбранную подругами ткань:

– Возьми эти два отреза тоже. Пусть Бонни снимет мерки с госпожи Трокмортон и госпожи Кристман, сошьет для них платья и пришлет вместе с моими.

– О нет, Велвет! – запротестовала Бесс. – Это слишком щедро с вашей стороны.

– Не говорите глупости! Здесь ткани хватит на весь двор, как справедливо заметила Эйнджел. Прошу вас, Бесс! Вы мои первые подруги при дворе, и мне очень хочется сделать для вас что-нибудь приятное.

Глаза Бесс Трокмортон наполнились слезами: как же мила эта новая фрейлина! – и, часто заморгав, чтобы прогнать слезы, она произнесла:

– Спасибо вам за доброту и щедрость, Велвет де Мариско.

– Аминь! – не слишком почтительно выдохнула Эйнджел, а когда Бесс бросила на нее укоризненный взгляд, как ни в чем не бывало добавила: – Я подумала, ты не согласишься взять эту ткань, Бесс. У тебя есть поддержка семьи, а королевской воспитаннице на многое рассчитывать не приходится.

Бесс Трокмортон покачала головой:

– Нет, Эйнджел. Будь я богатой, давно уже вышла бы замуж, но брат потерял мое приданое, неудачно вложив в дело. Так что, несмотря на все свои связи, я ничем не лучше тебя.

– В таком случае да благословит Господь королевский двор, давший нам, бедным, но благородного происхождения церковным мышам, кров и одежду, пусть и не слишком роскошную, – рассмеялась Эйнджел, к которой вернулось хорошее настроение.

Вскоре Велвет де Мариско обнаружила, что принцессой была лишь в Куинс-Молверне, а вот при дворе оказалась чуть ли не на самой низшей ступени иерархической лестницы. Среди высокопоставленных дам и благородных кавалеров наследница Ланди, как ее здесь называли, считалась мелкой рыбешкой, и все же те, кто отваживался познакомиться с ней поближе, любили юную, веселую, начитанную и, несмотря на свой непростой характер, совершенно незлобивую девушку.

Поскольку Велвет была самой молодой и неопытной из фрейлин королевы, ей поручались лишь очень простые задания: следить, чтобы разноцветные шелковые нитки в королевской корзинке с рукоделием содержались в полном порядке: не путались, не завязывались в узлы и располагались строго по цветам радуги; чтобы ножницы в корзинке ее величества всегда были хорошо наточены, а запас нужных иголок не иссякал. Если Елизавета Тюдор желала поработать над гобеленом или вышивкой, наследница Ланди тотчас же приносила ей корзинку. Велвет исполняла роль хранительницы королевской корзинки с рукоделием, как некогда ее тетушка Эйден.

Велвет не сразу привыкла к кипучей жизни при дворе и посему была очень благодарна судьбе за таких подруг, как Бесс и Эйнджел. Без них она чувствовала бы себя совсем одиноко, поскольку остальные фрейлины совершенно не проявляли дружелюбия. Некоторые обладали громкими именами, но не имели за душой ни гроша. Другие хоть и происходили из богатых и титулованных семейств, но не шли ни в какой сравнение с привлекательной Велвет. Большинство девушек ей попросту завидовали.

– И откуда только у королевы берутся все эти крестницы? – презрительно бросила одна высокопоставленная леди.