Шрифт:
***
В августе, когда до похода был ещё почти целый год, я приехал в Питер, прямо на завод, где собирали лодки класса река – море.
Повоевав с охранником на проходной добрых пятнадцать минут, я всё-таки добился, чтобы он пустил меня в сборочный цех. Там я нашёл главного конструктора, узурпировал его рабочее время и около часа разматывал его по поводу остойчивости, грузоподъёмности и жёсткости корпуса лодок, которые они производили. Через час, когда я вымотал парню все нервы и ему хотелось от меня поскорее избавиться, я наконец выдал спасительное: «Беру эту!»
Прямо в этом цеху, за наличные, я приобрел РИБ – лодку с жестким корпусом и надувными бортами, ходовые свойства которой позволяли без страха выходить на большую воду. Такое плавсредство часто берут на борт больших яхт в качестве спасательной шлюпки.
С моим братом мы всю осень пропадали в гараже, где стоял теперь наш новый крейсер. Тимур – парень рукастый и жадный до любой техники. С юных лет он всякий раз помогал мне, когда была необходимость что-то отладить. Я не помню, чтобы он хоть раз отказал мне починить телефон, фен, пылесос, двигатель!.. Всё, что включается в розетку или пахнет бензином – слушалось его как повелителя и переставало барахлить, как только попадало ему в руки.
В сыром и холодном гараже, мы с Тимой не просто выполняли работу – закрывшись от посторонних глаз, мы совершали своего рода таинство.
Возились долго. Только к весне на лодку было установлено всё необходимое для экспедиции оборудование: аккумулятор, питающий общую сеть 12 Вольт, помпа для откачки воды, прикуриватель, навигатор и тахометр, чтобы можно было следить за работой мотора.
Моторчик висел маломощный – в тридцать японских лошадок с двумя, размером с обычный стакан, поршнями. Заранее было посчитано, что при расходе топлива около девяти литров в час и расчётном времени хода до Подкаменной Тунгуски около сорока часов, потребуется минимум 350 литров бензина, который нужно было покупать в населённых пунктах на берегу. Точки дозаправки были заранее расставлены на карте, распечатанной на обычном принтере.
Весной, ещё в апреле, мы с Серёгой привились от клещевого энцефалита, Ромич же, прождав до последнего, сделал это накануне вылета в Сибирь, о чём впоследствии очень пожалел.
С первыми лучами майского солнышка, винт от мотора, традиционно, в торжественной обстановке, был из гаража перенесён на мой подоконник, и вечерами я натирал его пастой ГОИ – так было проще скоротать время ожидания до начала открытия навигации, когда можно было провести первые ходовые испытания.
В последние выходные мая, трое ребят: я, Серёга и Стас, спускали РИБ на воду. Стасян, старый Серегин университетский друг, яростный фанат спиннинговой рыбалки – идеально подходил под габариты и массу Ромича. На Томи было весеннее половодье. По объёму воды и глубинам река могла отдаленно напоминать Енисей, который даже в летний период, был верно втрое больше, чем Томь в тот запоминающийся, пасмурный, но тёплый весенний день.
На борт сознательно взяли всего в избытке, чтобы протестировать судно на полную катушку и удостовериться в его номинальной грузоподъёмности, которая составляла около полутонны. В глиссер вышли без проблем, но все-таки к
походу на Енисей приняли решение купить ещё один, грузовой винт, на всякий случай.
Удовлетворённые результатами ходовых испытаний, приняв по дороге по пятьдесят грамм горячительного, мы дошли до Тайдона и уже в восемь вечера привязывали снасти к своим удочкам, чтобы попытать рыболовного счастья без малейшего намёка на клёв.
Рейс № 171
Аэропорт города Кемерово принимает рейсы из Москвы ранним утром.
Около шести часов мой друг Ромич, с большим мягким рюкзаком на плече, одним из последних сошёл с трапа самолёта. Я уже начинал переживать – народ в вестибюле почти рассосался, таксисты перестали назойливо жужжать над ухом и попивали кофеёк у стоек в стороне, а мой друг всё никак не появлялся.
Наконец он вошёл в терминал. На его лице была та самая довольная улыбка, по которой я скучал уже целый год, с тех пор, как Роман улетел в Москву на пэ-эм-жэ.
– Здорово, друган! Вот и дождались! – сказал я, крепко обнимая своего давнишнего походного товарища.
– Здорово, Костян! Я ждал, блин, со дня нашего крайнего похода на озеро! Скорей бы завтра!
– Ага!..
– Marines, вперёд! – шёпотом «проорал» Ромич историческую фразу, взятую напрокат из кино про гардемаринов и впоследствии ставшую девизом всего мероприятия.
Использовать название корпуса морпехов, без разрешения и без страха, что нас накажут, мы решили давно и, в общем, случайно. Попав в первый свой серьёзный шквал на Телецком озере, ночью, в грозу, в лодке, полной воды, окружённые метровыми волнами и отчаянно борясь за выживание, мы, по нашим героическим воспоминаниям (а у страха глаза велики), выглядели точь-в-точь как герои популярного рекламного видеоролика про морскую пехоту или «marines».
– Только мы не так хорошо оснащены, как «марины», друган! Судно маловато.
– Фигня! – отрезал Роман. – Зато кровь горяча! Поехали за джипом.
Через два с небольшим часа, Ромич был в деревне у родителей, откуда, не съевши и двух маминых пирогов, полетел назад в город на отцовском джипе, чтобы подготовить его к транспортировке экспедиционного судна.
Ехать решили в ночь на воскресенье, чтобы с утра, задолго до окончания светового дня, добраться до первого лагеря, отмеченного на карте флажком «Лагерь 1». Как известно, предвкушение счастья лучше самого счастья, поэтому, когда мы ещё только готовились к выезду, казалось, это будет самое чудесное место на свете!