– Культур-мультур не шибко развит.

– А дорожная полиция?

– Шутишь что ли? – удивился в свою очередь Женя. – Они бабло косят, на фига им еще и за порядком следить?

Пол ничего не понял, но предпочел промолчать.

Другой вещью, которая его изумила, было поистине огромное количество на дороге супердорогих машин. В одной из рекомендованных ему студентами книг, он вычитал фразу: «Автомобиль – не роскошь, а средство передвижения». Глядя вокруг, он бы вполне мог с этим поспорить. Такого количества джипов, «поршей», «бентли», «бмв», «мерседесов», «ломбарджини» и прочих свидетельств личного благополучия Пол не видел ни в одной столице мира. Самое главное – он не понимал, для чего это. Ведь это же очень не экономично, да и не удобно ездить по городским улицам… На вопрос, обращенный к Жене, Пол получил еще один странный ответ:

– Брат говорит, что это из-за недостаточной социальной дифференциации. Общество как кисель, а нужны социальные маркеры. Вот народ и изгаляется. А я думаю, что просто ворье жирует. Кто к трубе нефтяной присосался, кто чиновником устроился и взятки берет. Сволочи, короче, и паразиты.

Женя сплюнул, тем самым показывая, что разглагольствовать на эту тему более не желает.

В принципе, взгляды Жени были Полу ясны. Только он никак не мог взять в толк, как в одной стране может быть такое количество чиновников или тех, кто присосался к нефтяной трубе. Решив подумать над этим позже, Пол снова принялся вертеть головой на 360 градусов.

Наконец они зашли в метро. Пол был начитан о русской подземке, даже видел фотографии в путеводителе. Уже тогда его изумило, зачем превращать вполне функциональную вещь в некое подобие дворцов – с колоннами, статуями, бронзовыми канделябрами и т. п. Это как если бы в автобус или троллейбус поставили антикварную мебель а-ля Людовик XIV. Дорого, громоздко, помпезно, не рационально. Похоже, тут вообще с рациональностью тяжело. По крайней мере, здесь, в России, она находится не в числе главных приоритетов. Несмотря на то, что фотографиями из путеводителя он был подготовлен, Пол поразился, увидев метро «в натуре». Мрамор, высокие своды с мозаиками, колонны… Да, все же странный народ. Но какой талантливый!

Пораженный красотой, царящей вокруг, Пол пришел в приподнятое расположение духа. Широко улыбаясь, он сидел в вагоне метро и смотрел на окружающих людей. К его удивлению, окружающие не разделяли его чувств и не улыбались. В Англии, или, скажем, в Европе, принято, встретившись взглядом с другим человеком, ему улыбнуться, поздороваться или просто пожелать всего хорошего. Норма вежливости, то, что идет на автомате. Здесь же Полу в ответ никто улыбаться не собирался, а тем более здороваться или желать всего хорошего. Люди как-то подозрительно косились на него, а то и просто бросали раздраженные взгляды.

– Ты чего? – толкнул Женя в плечо Пола, заметив, что тот, улыбаясь, смотрит на какого-то мужика. – Хочешь, чтобы тебя за гомика приняли?

– Почему?

– Потому. У нас так себя только пидоры ведут. Не хватало еще по роже получить… Надеюсь, у тебя с ориентацией все нормально? – опасливо покосился на Пола тинэйджер.

– Нормально, – буркнул Пол и, перестав улыбаться, принялся смотреть в окно.

Через минут сорок они уже были в районе рынка. Еще через час Пол был одет в то, что сказал ему купить Женя, а именно – черные джинсы с какими-то пошловатыми надписями, сделанными с ошибками на английском, сиреневую водолазку, фиолетовый пиджак и зимнюю куртку с надписью «Columbia», которая явно была пошита в ближнем Подмосковье, причем не иначе как с привлечением к процессу дешевой рабсилы в виде вездесущих таджиков и всепроникающих вьетнамцев.

Оглядев себя в зеркале у торговца, то ли турка, то ли грузина, который то и дело восхищенно всплескивал руками, причмокивал от удовольствия и на всю округу восклицал: «Карош! Карош! Супер!», Пол с трудом преодолел отвращение от увиденного и окончательно смирился с предстоящими ему испытаниями.

– Ну, что ж, веди меня, Виргилий! – драматически обратился он к Жене.

– Гм, все девять кругов ада я не обещаю, но парочку покажу, – в тон отозвался тинэйджер, продемонстрировав неожиданную начитанность.

Заехав в гостиницу и оставив в номере свой английский костюм, о котором Женя почему-то сказал, что «у нас такой только Кобзон носит», Пол пригласил своего гида в ресторан гостиницы, где они плотно пообедали. Бармен и два официанта все время подозрительно косились в сторону Пола – не иначе приняли за заезжего извращенца-любителя мальчиков.

Наконец обед был закончен. Женя откинулся на спинку стула и смачно рыгнул.

– Пардон, – изысканно извинился он. – Правильная была идея – тут отхарчеваться. А то в этих сомнительных заведениях цены на жратву – мама, не горюй. А так там только выпивку закажем да еще чего-нибудь по мелочи. Кстати, я не сказал, что моя выпивка там за твой счет?

– Молодой человек, а вам уже есть двадцать один год?

– Чего?

– Хорошо. Пиво и пару коктейлей я обещаю.

– То-то же. Может, еще и девочек снимем?

– Вот это уже за твой счет.

– Предложение отменяется. Погорячился. Был не прав.

Странное дело, но этот хамоватый подросток отчего-то нравился Полу все больше и больше.

– Ладно, пора.

Заведение, в которое они пришли, располагалось в центре столицы. На первом этаже были два смежных зала, а на втором – дансинг и бар, оформленный почему-то в средневековом студенческом стиле. Везде громоздились фальшивые книжные полки, уставленные фолиантами и всевозможными колбами. Заведение это сразу не понравилось Полу своей мелкобуржуазной респектабельностью. Посидев там немного и послушав какую-то нелепую группу под названием «Нестандартные молекулы», которая орала в микрофоны так, что весь интерьер вокруг, казалось, вибрировал на той же нестандартной частоте, и выпив пару коктейлей, Пол решил, что пора перебазироваться в другое место. Тем более что к нему постоянно клеились пышнотелые, утомленные светской жизнью девицы, в глазах которых недвусмысленно читались трехзначные цифры. Не без злорадства оттащив Женю от какой-то юной рыжеволосой любительницы приключений, которой на вид было не более четырнадцати лет, он проорал ему на ухо, стараясь перекрыть рев «Молекул»: