Вейдер лишь усмехнулся, слушая эту безобразную лесть. Могущественен? Это не то слово. Он ощущал себя сильнее Палпатина настолько, что у него не оставалось даже сомнений, что ему удастся легко убить императора.

— И сила твоя будет только расти день ото дня, — продолжал император. — Возможно даже, ты сумеешь продлить себе жизнь на сотни лет… Уйдут люди, которых ты любишь. Станет дряхлым тело; неужели тебе действительно не интересно, как вернуть из небытия всех, кто тебе нужен? Падме? Друга Оби-Вана? Мать?

Вейдер усмехнулся еще раз. Император нарочно заготовил напоследок козырь — мать. Энакин очень любил мать. Женщины? Что ж, их может быть очень много. И дружбой с Оби-Ваном Энакина тоже не соблазнить.

Но есть же в этом мире что-то постоянное.

— Вернуть мать? — повторил Вейдер, и его желтые глаза сощурились. — А кто вернет Энакина Скайуокера?

Ни слова больше не говоря, Вейдер напал на Палпатина, и скрестившиеся сразу три клинка высекли целый фонтан искр.

Кто вернет умершего давно Энакина?

Кто вернет его невинность, его покой, кто поможет забыть вкус крови и научит, что чужая жизнь бесценна, и не дешева, как лист бумаги, который запросто можно скомкать в ладони и выкинуть?

И два алых луча в руках Вейдера били яростно, кромсали черные развевающиеся одежды Дарта Сидиуса, отсекая от них клочья, словно вороньи перья, чтобы добраться до спрятавшегося за ними живого человека.

Где ты тут разглядел мальчика, Дарт Сидиус? В мрачном ситхе ты все еще видишь Энакина Скайуокера? Это потому, что стоишь ты слишком далеко от меня, и все время отходишь все дальше. Постой же, не уходи. Я хочу поближе рассмотреть твое лицо. Я хочу заглянуть в твои глаза, и хочу, чтобы ты хорошенько посмотрел в мои, и сам ответил, нужно ли мне все то, чем ты сейчас меня пытался соблазнить.

Я отрублю тебе ноги и руки и разрисую тебе всю кожу сайбером. Я не такой искусный художник, как лава на Мустафаре, но ты все же сможешь оценить мои таланты по заслугам. А потом попытаешься ответить мне, нужен ли ты будешь такой хоть одной женщине.

За одним, когда я закончу рисовать, я спрошу, а захочешь ли ты назвать меня другом после всего того, что я с тобой сделаю.

И после всего этого я вырежу тебе сердце. А пока ты будешь умирать, я хотел бы услышать от тебя ответ, похож ли я на того Энакина, которого любила моя мать.

Вейдер теснил Сидиуса; вкладывая в удары всю свою силу, он заставлял императора удерживать его сайберы из последних сил, и Сидиус почувствовал отчаянье. Он попытался воспользоваться молнией силы, своим коронным приемом, но Вейдер просто отмахнулся от нее, как от назойливой мухи. Запустив сайбером мертвого ситха в Сидиуса, Вейдер умудрился отсечь ему одну кисть руки, и ситх, закричав, зажав культю уцелевшей рукой, упал на колени.

Возможно, он мог еще продолжать драться. Возможно, у него был еще один шанс, но он был слишком деморализован. Как Вейдер чувствовал его страх, так и Сидиус чувствовал превосходство Вейдера.

Неторопливо Вейдер подошел к поверженному императору. Не стоит обманываться его угнетенным видом. Он все еще мог быть опасен.

Стоя на коленях, глядя снизу вверх на победителя ненавидящим взглядом, Дарт Сидиус кривил тонкие губы в ярости, и тело его била крупная дрожь.

Кажется, он тоже ощутил страх и холод.

— Ты же знаешь, что это не конец? — прошипел он, сверкая желтыми глазами.

— Кто помог тебе встретиться со мной? — игнорируя вопрос Сидиуса, произнес Вейдер. Сидиус хохотнул, раскрыв в хищной улыбке острые зубы, и Вейдер молча вонзил алый клинок ему в грудь, пробив тело ситха чуть ниже ключицы. Не смертельно, но очень болезненно.

Крик ситха разнесся над пустыней, и Вейдер, подождав, пока он умолкнет, повторил свой вопрос.

— Кто твой человек? — Сидиус, скалясь, едва не рыча, сжав зубы, с ненавистью смотрел на Вейдера.

— Почему ты сам не ответишь на этот вопрос? — прошипел Сидиус.

— Потому что я не знаю ответа на этот вопрос.

— Это майор Рейн. Известно тебе это имя?

— Ты лжешь.

Сидиус расхохотался, сипя и задыхаясь. Кажется, сайбер Вейдера повредил ему верхушку легкого.

— То, что она раздвинула перед тобой ноги, еще ничего не значит, — ответил Сидиус.

— Ты лжешь, — повторил Вейдер. — У нее было много возможностей убить меня. Почему сейчас? Почему не тогда? Нет, это не она. Кто?

— О-о, мальчик мой, — с удивлением протянул Сидиус. — Ты научился верить людям?! Дарт Вейдер никогда не совершал таких ошибок, — Сидиус внимательно вгляделся в глаза пытающего его ситха, и рассмеялся, тихо, истерично. — Неужто Энакин Скайуокер выбрался из своей могилы, чтобы любить женщину?! Неужели!

— Замолчи!!!

Взревев, Вейдер подхватил Сидиуса Силой, и, стиснув тело императора так, что тот дышать не мог, швырнул его о землю.