– Фома, а с чего ты взял, будто мифическая сила во мне и правда есть? – я крутилась перед зеркалом, разглядывая образ сказочной Аленушки. Неплохо получилось. Очень правдоподобно. – Я в себе никаких способностей не ощущаю.

– Зеркало признало тебя, – он остановился и извлек из-за пазухи большой ключ, что так меня заинтриговал. – Тех, у кого нет сил, оно отвергает. Ох и намучался я за это время. Сперва найди. Потом проверь. Потом память перепутай, если отвергнет. Морока…

Ключ от с торжественным поклоном вручил мне. Я даже загордилась. Немного. Фома Лукич коварно усмехнулся, подергал себя за ветвистую бороду и признался, не без гордости.

– У Бежки настоечка есть знатная. Но молодильных яблочках, между прочим. Крепость у нее такая, что и меня с ног валит. А про вас дохляков я, вообще, молчу. Ни один на утро ничего не помнит.

– И что все пьют?

– А кто откажется от гостинца иноземного? – хриплый голос прозвучал на удивление вкрадчиво.

Я хмыкнула и не нашлась, что ответить. И правда, кто?!

Воспоминания развеселили, вопреки мрачности леса, который к тому же заканчивался. Явственно виднелся новый тракт, что издали смотрелся внушительнее предыдущего. Да и повозки, с запряженными в них осликами, обнадеживали. Есть люди, неважно настоящие или сказочные, и селенье найдется. Куда-то же они едут. Да еще так дружно.

Из леса я скорее вывалилась, чем вышла. Он оборвался до того резко, что я чудом не улетела в канаву, граничащую с его кромкой. Взмахнула руками, примерилась и прыгнула. Земля посыпалась из-под ног, но я удержалась. Изящная ласточка из меня не вышла, а вот неуклюжий бегемотик – очень даже.

Путники на дороге скользнули по мне взглядами и продолжили путь, а я оглянулась. Канава точно прочерчивала всю видимую кромку леса. Кое-где она достигала размеров котлована, отчего казалось, что гигантский великан выпиливает неугодный лес. С чего бы это?! Пожав плечами и наметив очередной вопрос к Бажене Тихомировне, я попыталась догнать путников.

– Эй уважаемые, не подскажите? – играть в догонялки мне наскучило быстро. И вроде медленно идут, а поравняться с ними не получается.

– Неча тебе подсказывать, – засмеялись мужики и прибавили ходу. – Ишь фантомы наглые пошли?! Уже с вопросами пристают. Скоро все из своего чумного леса повылезут. А ну шастай обратно, пока не загнали. А то мы могем?!

Лес предстал в новом свете. А уж канава и вовсе напугала. Выходит, процесс отделения фантомных областей от реальных зашел дальше, чем думал страж, а прорывы персонажей в реальность стали мешать. Иначе бы мужики не гнали.

– Эй уважаемые! – заголосила я, отчаявшись привлечь внимание. Таки удалось. Пара осликов остановилась. А их хозяева вооружились дубинками, спрятанными в телегах, и развернулись ко мне. – Я не фантомная. Я настоящая. Путь покажите?

– Во наглая. Врет, как живая! – восхитились мужики, крепче перехватили дубины и пошли ко мне.

– Я и есть живая, – затараторила я, пока не отметелили. – Меня Фома Лукич прислал. Бажену Тихомировну ищу. Знаете такую?

Имена оказались волшебными. Дубинки мужики опустили, хотя и не убрали.

– А в лесу чаво делала? – спросил один, выше и плечистее второго. Теперь вопрос походил на праздное любопытство, а не на угрозу.

– Так дорога туда вела. Другой не было. Не идти же мне назад.

– Из Подлеска пришла, – неизвестно чему обрадовался он. – Мы думали он вовсе исчез. А поди ж ты, живут. В лес-то нашинские давно ходить перестали. Как канава расти начала.

– Ее же перепрыгнуть можно?! – теперь мы шли рядышком, перед лениво трусящими осликами.

– Можно-то можно, а ну как исчезнет!

– Канава? – непохоже что-то. Скорее увеличиться.

– Лес. У нас так уже пятеро пропали. Ушли в лес по грибы и не вернулись. Пошли искать, а нетушки леса. Корова того, языком слизнула.

– Нету? – я оглянулась. Лес стоял на месте, а выглядел реалистичней некуда. – Вон же он. Я в нем была.

– Да разве же это лес? Так пролесок. Он раньше ого-го какой был, – мужик растопырил руки, показывая необъятный размер.

– Только как канава расти начала, и лес начал чахнуть. То один кусок пропадет. То другой. А вместе с ним и наши, что выскочить не успели. Мы теперь в него и не ходим.

Я сглотнула, представив собственные перспективы. Ну Фома, ну Лукич, хоть бы словом обмолвился. А то про грядущую гибель Сказании он говорил много и охотно, а про реальные опасности умолчал. Да и не пошла бы я, коли знала, что все так серьезно. У меня инстинкт самосохранения с детства на отлично работает.

Так-с, дохожу до Бажены Тихомировны, и через ее зеркало возвращаюсь обратно. Прогулка была интересной, но затянувшейся. Да и какая из меня спасительница целого мира?! Я даже сдобные булочки от самой себя спасти не могу. А тут мир…