Я оказался младшим ребенком в семье. Когда подрос до способности расспрашивать взрослых о прошлом, оказалось, что из всех стариков-родственников жива лишь одна моя бабушка – мамина мать. А поскольку я рос хулиганистым сорванцом, у бабушки не было никакого желания делиться со мной своими воспоминаниями. Да и я, как все мальчишки, жил другими интересами. Когда же созрел до необходимости понимания своих корней, расспрашивать было уже некого. Кое-что о предках удалось узнать от родителей и тетушек. На отдельных листках, которые попадались под руку и к счастью сохранились, делал я путаные отрывистые заметки. Потом, после смерти родителей, к этим запискам добавился их небольшой архив – документы, газетные статьи и рукописные воспоминания отца о войне, которые он сделал по просьбам корреспондентов местных изданий. Только после выхода на пенсию я наконец собрался привести эти записки и воспоминания в порядок. Как сумел, изложил семейную историю в текстовом файле и составил таблицу всех родственников, начиная с прадедов и прабабушек, о которых когда-то что-то услышал от родителей. Как они жили и что было до них – увы, теперь уже не узнать. Кроме того, обработал и привел в относительный порядок многочисленные старые чёрно-белые фотографии – переснял, отсканировал, присвоил им наименования, содержащие примерную дату и место съемки. В сводной таблице родственников оказалось очень много персоналий – ведь нельзя пропустить никого, кто когда-то был и уже ушёл, и тех, кто родился совсем недавно. Множество имён, в них легко запутаться, и не сразу сообразишь, кто кому кем приходится. Поэтому нарисовал семейное генеалогическое дерево. Там тоже тесно, особенно внизу, ближе к сегодняшнему дню. Но, по крайней мере, сверху, среди наиболее ранних известных предков появилась наглядная картина. Отослал весь этот материал некоторым родственникам. Сопроводил его своим письмом–обращением к ныне живущим, в котором предложил дополнить историю своими воспоминаниями, хотя бы в части их собственных семейных историй.

Казалось бы, можно считать дело завершенным. Однако есть веская причина не только не останавливаться, но считать эту проделанную работу лишь началом. Теперь предстоит рассказать о жизни своей собственной семьи. Это будет гораздо более объемный документ, поскольку каждый прожитый день, каждое значимое событие уже не будет ограничено чьими-то рассказами. Моя собственная память хранит все знания, факты и эмоции. Жена Оля – незаменимый помощник в этой работе. В марте 2019 года мы разменяли 44-й год совместной жизни. Меня всегда поражала ее способность (как, возможно, всякой женщины) вспоминать при желании мельчайшие детали и обстоятельства давно минувших событий. Рассматривая старые фотографии, она всегда может уточнить, когда, где и при каких обстоятельствах сделан снимок. В такие моменты мне иногда бывает не по себе от осознания того, что так же свежи в ее памяти все когда-то нанесенные мною обиды. Надо признать, что она меня никогда всерьез не попрекала прошлыми грехами, понимая, что каждый мужик обязательно бывает в жизни не только героем или слабаком, но и «козлом», и «кобелем», и лишь с годами должен перебеситься.

Можно было бы воздержаться от подробного собственного жизнеописания, как делает это большинство людей. Тем более, что ничего экстраординарного, выдающегося и, тем более, героического в жизни моей не было. Дети и внуки и так меня не забудут – ощущаю себя вполне близким и дорогим для них человеком. В свою очередь, они поделятся позже воспоминаниями с моими правнуками. Но есть одно обстоятельство в жизни моей семьи, которое всё же побуждает меня взяться за перо. Это обстоятельство – ПОЛИТИКА (не буду здесь рассуждать о сути этого понятия – речь пока о другом). Известное утверждение, что политика – грязное ремесло, является слишком расхожим, поверхностным и мало что объясняет. Любое дело можно делать честно, чистыми руками и с добрыми намерениями. Однако не бывает политики без политической борьбы, а в ней всегда действуют противники, и практически нет никаких правил, тем более, правил приличия. Немало честных и порядочных людей, занимаясь политикой, неминуемо оказывались мишенью не столько для обоснованной критики, сколько для шельмования, обливания грязью. И бессмысленно бывало доказывать, что ты не верблюд – это лишь привлекало большее внимание к льющейся на тебя грязи, укрепляло людей во мнении, что дыма без огня не бывает. Лишь по прошествии нескольких лет, когда жизненный путь твой в политике уже закончен, можно спокойно, не оправдываясь, рассказать, как и почему все происходило в действительности. Полагаю, что в моем случае время такого откровенного рассказа уже настало. Утихли эмоции, искажающие реальную картину, и можно отсеивать зерна от плевел. Многое из того, что я мог бы рассказать, не было абсолютной тайной и тогда, десять и более лет назад. Но в те дни все громко кричали, толкаясь локтями и обвиняя друг друга, а правда обильно разбавлялась ложью. Ключевые факты намеренно скрывались или искажались. Да и сейчас у каждого своё понимание правды. Но если кому-то до сих пор выгодно её скрывать, стыдиться или бояться, то мне, напротив, нужно её рассказать.

Не стоит надеяться на то, что истина всплывёт сама собой (всплывает обычно иная субстанция). Полагаю, что каждый обязан сам честно рассказывать историю своей собственной жизни своим детям, внукам и правнукам. Особенно, если правда почему-то оказалась не на поверхности, а под слоем псевдоинформационного мусора, которой когда-то обильно разбрасывался. То, о чем я постараюсь добросовестно рассказать, добавит немного драматизма в общую семейную историю, но ни капли стыда или бесчестия там нет.

Приблизительно десять лет назад в кадровом составе руководства Мурманской области и города-героя Мурманска произошли существенные изменения. Смена губернатора в марте 2009 могла бы выглядеть вполне естественной ротацией, поскольку Евдокимов управлял регионом уже более 12 лет (с ноября 1996 года).1 А вот отстранение в июне 2010 мэра города Субботина, всего полтора года назад победившего с двойным перевесом голосов своего предшественника Савченко, до сих пор вызывает вопросы у мурманчан и с трудом поддаётся адекватному пониманию. В действительности эти два события были тесно связаны, но ни одно из них не было причиной другого.

Истинную подоплёку этих кадровых решений лучше всех знают их авторы и главные исполнители, а также, несомненно, сами опальные экс-чиновники. Первые вряд ли поделятся своим знанием, разве что опять слукавят, как лукавили и тогда, десять лет назад. Во-первых, «гриф секретности» с истинной информации об обстоятельствах принятия и реализации тех решений пока не снят, так как их авторы и исполнители остаются при делах. Во-вторых, их «лукавая правда» никому не интересна – она уже однажды звучала в те годы и ничего никому не прояснила. Согласно этой «правде» Евдокимов ушёл по собственному желанию, а Субботин отстранен вердиктом судьи Дорошенко по иску горсовета «за неисполнение обязанностей мэра в течение более трех месяцев».

«Бомбардировка» губернатора Евдокимова началась вскоре после смены президента в 2008 году.2 Никакого «собственного желания» оставлять пост у него не было – это мне известно достоверно. Что касается судебного решения в отношении меня – об этом подробно напишу во второй части своей книги. Пока скажу лишь, что набор исковых претензий ко мне был подготовлен на основе «мусорной» темы (автор – депутат от компании «ОРКО и К» Сорокина), а прочие «козявки» о неисполненных мною решениях горсовета наковырял депутат Либеров. Ни горсовет в целом, ни губернатор Дмитриенко не были ни заказчиками, ни авторами мероприятий по отстранению мэра Субботина. Решение принималось на самом верху федерально-партийной «вертикали», а вниз оно транслировалось через приснопамятного полпреда в СЗФО Клебанова3.

В первые год-два после отстранения меня изредка просили поделиться воспоминаниями на эту тему – я отказывался. Не был готов ни эмоционально, ни содержательно. Кому-то даже грубо ответил, что эти обращения похожи на садизм – тычут в твои болячки палкой и спрашивают, больно ли. Поступали отрывочные вопросы от «независимых» журналистов и даже были приглашения на теледебаты по отдельным проблемам муниципального управления. Вернее, это были не теледебаты, а телешоу – там надо кричать, ругаться, обвинять, разоблачать… Иначе шоу не получится и никто не будет его смотреть.