Не знаю почему, но я пожал ему руку, скрепляя наш договор. Для меня сейчас такие деньги лишь брызги, да и повел я себя, откровенно говоря, по-хамски. Заводчик ведь не от блажи ставит такие серьезные условия, для него действительно важно в каких условиях будут жить его питомцы.

– Пошли, - кивнул он дальше во двор, хотя щенки находились в вольере посреди двора.

– Куда?

Он кивнул на вольер с Лесси и щенками.

– Эти на продажу. Те, что не пойдут на племя. Идем, покажу тебе Вулкана.

За забором оказался еще один вольер, в котором грыз канат черный как ночь здоровяк. Назвать его щенком просто язык не поворачивался, да и истерзанные в труху игрушки лишь подкрепляли мое убеждение. И тем не менее это был щенок.

– Зовут Вулкан. Продам за триста тыщ, - засуетился Васильич, достав из кармана пачку сигарет.

Мужик явно завещал своему сыну, вот и старался продать за как можно большую цену, но разве я мог его упрекнуть за это.

– А чего не полмиллиона?
– как бы в шутку бросил я, но Васильич буквально воспринял мою фразу и уцепился за эту сумму.

– У меня беда в семье. Распродаю собак, потом продам дом и… - что именно “и…” он не договорил, а я в душу лезть не собирался.

Слезливые истории, которые можно услышать на любом перекрёстке, где нищенки стоят с протянутой рукой, давно не цепляют мою черствую душу. Тем более девяносто девять этих несчастных живут побогаче любого жителя за счёт сердобольных граждан подающих копеечку. И обманывать себя на то, что Васильич не позарился на возможность срубить побольше бабла с наивного лоха, я не собирался.

В общем, купив Вулкана за нечестные двести двадцать тысяч, я, как истинный хозяин, нацепил поводок с намордником и рукопожатием скрепив сделку с хозяином, вышел дожидаться такси. Пора бы собственный автомобиль приобрести, но странное дело: на это почему-то всегда не хватает времени. Фантазируя у себя в голове на тему какой автомобиль я все-таки хочу, не заметил, как меня окружили старые знакомые.

Шестеро ромал в кожанках с то ли засаленными, то ли немытыми, прилизанными патлами встали стеной, и я едва не врезался в них, но меня вовремя вывел из ступора гортанный рык моего нового питомца.

– Продай собаку, - произнес центральный. Не нужно разбираться в их культуре, чтобы понять - он главный среди них. Заплывшее лишним жиром лицо (лишний вес у этих ребят как признак достатка) и золотая цепь в два пальца толщиной.

Остальные же обходили с фланга, отрезая мне путь к отступлению. Сегодня я впервые пожалел, что нахожусь не в виртуале - по привычке сжал клык Наги для призыва пета. Но ничего не произошло, да и не могло ничего произойти, ведь вместо клыка гремучего щитомордника был алюминиевый крестик на капроновой нитке. Встреться они мне на просторах КвазиЭпсилон, давно бы проросли фикусами, но сейчас я отчётливо понял: меня будут разводить или бить. На уговоры отдать по-хорошему щенка или деньги, естественно не поведусь, так что остается только второй вариант.

– У вас есть деньги, чтобы ее купить?
– сознательно тяну время, думая, как бы снять с поводка Вулкана, а лучше стащить с питомца намордник.

Мальчик маленький, но я видел, что он сотворил с покрышкой, принесенной в качестве игрушки. Не щенок, а младший брат автогена, племянник мясорубки и любимый внучек бензопилы.

– Денег нет.
– улыбнулся главный из них.
– Но есть ведро, смотри какое. Хорошее. Ну что будем меняться?
– и он осклабился золотыми коронками.

Да, у этих ребят были хорошие учителя. Классический развод из девяностых: мужик купи ведро, и под этим предлогом за ведро можно было отжать у человека квартиру, машину, хоть обе почки, золотые зубы. С официальной точки зрения всё будет гладко: ты подписал документы, продал любимую трёшку, доставшуюся от бабушки за ведро. Вот и сейчас мне предлагали по-хорошему поменять щенка с родословной на ржавое дырявое ведро. И откуда они его только откопали? Не удивлюсь, если с ближайшей помойки.

– А может лучше деньгами?
– произнес я, выискивая глазами то, что можно использовать в качестве оружия. Хоть палку, хоть какой-нибудь камень, но, увы: вокруг были лишь клумбы с цветами и асфальтированная дорога без выбоин.

Зазвенели извлекаемые из ножен ножи. Amros во дворах не участвует в драках это скорее психологическое оружие. Да и оружие ли? Ведь за такую демонстрацию силы, как нож, можно было получить прежде всего от своих. В уличных драках в чести только честные кулаки, а “говно” в руках признак слабости или трусости. Ведь оружие — это последний аргумент, когда-либо ты, либо тебя.