Я возвращался с мыслями о том, что не смогу больше собирать чудеса и что теперь я никогда не выберусь из тьмы моего магазинчика, который уже давно вызывал лишь отвращение. Я понимал, что ненавижу песок и воду своих родных краёв: они ничего не принесли мне здесь, вдали от дома. Я был готов уступить желанию сердца оставить меня в покое, но всё изменилось, как только я закрыл за собой дверь. В свете двух тусклых ламп на меня смотрели глаза той самой девчушки, которую я ждал. И я сразу понял, что поймал своего вора.

Я лишь заглянула в «Песочное Чудо» на секунду, а вырваться удалось не сразу.

Именно тот самый день я никак не могу оживить в своей памяти. Не помню. И потому мало что могу о нём рассказать. Спустя столько лет воспоминания всё так же иногда прорастают отрывками, но никак не могут расцвести, чтобы я смогла увидеть полную картину. Впрочем, «увидеть» не совсем подходящее слово.

Я что-то украла? Тот мужчина говорил, что я забрала у него всё.

Он ослеп? Он больше не видел то, что сам когда-то украл у других людей.

А в чём была виновата я? В том, что я их всё ещё видела. Они ярким светом ласкали стенки банок на тех же самых полках, что и раньше. Об этом я ему и сказала.

Поверил ли он в то, что все его приобретения всё ещё у него? Я не помню. Но я до сих пор засыпаю под звуки бьющегося стекла и утерянных надежд.

Я больше никогда не видела, как солнце взрывалось и становилось небольшим шаром света и как луна разбивалась о горы, превращаясь в капли кристально чистой воды – всё это покинуло меня. Не видела я и то, как он сбежал. За всё это время его так и не смогли найти, а вот вывеска «Песочное Чудо» ещё висит - так мне говорят. Я ведь больше не вижу то, что когда-то казалось лишь незначительным дополнением к моей жизни. Увы, я больше не вижу.