Селян было двое, оба мужики. Походка шатающаяся, неверная. Пьяные? Не похоже. Идти пытаются быстро, но получается плохо. Куда они так стремятся?

Селяне остановились у покосившегося забора и принялись что-то разглядывать за ним. Наконец, один наткнулся на калитку, оказавшуюся открытой, как-то бестолково ткнулся в нее, потоптался на месте и, наконец, зашел во двор. Второй последовал за ним. Спустя несколько секунд раздался оглушительный рев, который я, выматерившись от неожиданности, идентифицировал, как коровье мычание. Причем, мычание истошное, полное боли. Я переключил передачу, и, все так же не включая фар, медленно поехал вперед.

Поравнявшись с забором, за которым заходилась в мычаньи буренка, я остановил машину, открыл дверь, и, встав на подножку, заглянул через забор.

И сразу же вернулся обратно в машину.

Селяне были безумцами. Такими же, как участковый с понятыми, такими же, как Саня. Вспомнив напарника, я невольно поежился, и бросил быстрый взгляд назад, на накрытое брезентом тело.

Из увиденного следовало, что безумцы горазды не только людей жрать. Эти, например, очень хотели сожрать корову. Правда, кишка для этого у них была тонковата. Буренка, до этого мирно щипавшая траву возле сарая, отреагировала на попытку откусить от нее кусок, вполне логично и ожидаемо. В тот момент, когда я заглянул через забор, один из безумцев безрезультатно пытался встать с земли, получив удар копытом. Второй, отброшенный ударом рогов, так же вяло копошился чуть впереди.

Но самым интересным было другое.

И первый, и второй селянин копошиться, после коровьей контратаки, не должны были. У первого даже в сгущающейся темноте четко было видно обломки сломанных ребер, торчащих из разорванного бока, второй, получив рогами в голову, будто не замечая висящей на обрывках кожи собственной нижней челюсти, упорно пытался подняться, не сводя при этом глаз с парнокопытного. И все это — в полной тишине. Ни крика, ни стона. Только мычание безумно перепуганного животного.

Что за дерьмо здесь творится?

Я тронул машину с места плавно и аккуратно, несмотря на то, что все мое существо требовало утопить педаль газа в пол и мчаться до самого Брянска, а лучше — до Москвы. Однако мне не хотелось привлекать внимание тех, кто способен остаться в живых, получив такие раны.

Совсем не хотелось.

Оставив мычащее животное и не отказавшихся от попыток полакомиться говядиной безумцев за кормой «бобика», я свернул на одну из узких улочек, которые даже не отображались в сошедшем с ума навигаторе, остановился, убедившись, что на улочке кроме меня никого нет и взял с пассажирского сиденья автомат.

Кажется, у меня появились проблемы серьезнее трупа сержанта, лежащего в «стакане». И мне хотелось быть к ним готовым.

По логике, рвануть бы сейчас напрямую к трассе, не останавливаясь — все безумцы, которых я видел, двигались медленно и вяло, догнать детище сумеречного гения советского автопрома им не под силу. Но я видел слишком много ужастиков со схожим сюжетом. В этих ужастиках герой, изначально находящийся в довольно безопасных условиях, очень быстро попадал в полную задницу. Жизнь — не голливудский «жутик», но, учитывая все события сегодняшнего дня, я совсем не удивлюсь, если со мной произойдет нечто подобное.

Взяв автомат, я отщелкнул магазин и дернул на себя затвор. Сержант возил «ксюху» без патрона в патроннике, видимо, не рассчитывал, что автомат придется когда-нибудь использовать. В принципе, правильно, что тут может случится страшного? У какого-нибудь охотника в голове переклинит от избытка водки, и он запрется у себя в избе и станет палить из «ижака» по прохожим? Ну, так в таких случаях вызывают городской ОМОН.

Нет, конечно, служба у нас была та еще, но предполагалось, что мы будем справляться своими силами, без огнестрельного оружия. Да и ясное дело: выстрелить легко, а писать бумажки, объясняться с отделом внутренних расследований и с прокуратурой – уже нет.

Я утопил спусковой крючок и автомат сухо щелкнул. Разумеется, обращаться я с ним умел, даже стрелять приходилось, хоть и на стрельбище. Табельный ПММ был удобнее и привычнее, но «укорот» по огневой мощи превосходил его на две головы, и пренебрегать этим никак было нельзя. А что-то подсказывало мне, что эта самая огневая мощь в ближайшем будущем может мне пригодиться.

Внезапно раздался крик, треск ломающихся досок, и через забор, метрах в пятидесяти от меня, буквально перевалилась фигура. Женская, насколько смог я рассмотреть. Женщина с трудом поднялась на ноги, увидела мою машину и со всех ног рванула к ней.

— Помогите!

Мать твою. Тебя мне еще для полного счастья не хватало.

Первым порывом было дать задний ход и свалить куда подальше: не стоило забывать про труп убитого мною сержанта. Но я быстро взял себя в руки. Бабе точно не до того, чтобы задавать неудобные вопросы. К тому же она была единственным нормальным человеком, увиденным мной в этой дыре, если не считать, конечно, того бухого гуманоида, у которого я пытался спросить дорогу, а нормальные люди тут дефицит, по всей видимости. Надо помочь.