В лабораторию он приехал где-то в начале четвертого. Введенский не стал ни с кем разговаривать, и сразу же пошел в архив, чтобы с головой окунуться в работу отвлекавшую от тревожных мыслей о будущем.

На сей раз работа давалась с трудом. Начальник лаборатории был человеком рассеянным и настолько все запутал, что переслал Антону по почте некую адскую смесь из отчетов разных лет. Поэтому пришлось приехать самому и разбираться на месте. Секунды монотонной работы сливались в минуты, а минуты в часы. Казалось, что Антон уже целую вечность ковыряется в дурацких лабораторных отчетах. Огромный металлический стеллаж, заполненный папками и старыми бумажными книгами, словно небоскреб, нависал над ним. Готовый в любую минуту завалить его макулатурой с головы до ног. Он ненавидел и этот стеллаж, и бесполезные бумажки внутри его. Между тем за окном уже потемнело, рабочий день подходил к концу. Сотрудники разбредались по домам. В лаборатории остался только Введенский и какая-то девица — лаборантка, которая последней закрывала помещение. Она несколько раз заглядывала в архив и осведомлялась, когда же он закончит. Введенский сказал, что никогда…

Вначале Антон решил, что от переутомления у него начались галлюцинации. Неожиданно раздался сильный грохот, под ногами завибрировал пол, стены задрожали. Оконное стекло пошло трещинами и разбилось, засыпав комнату маленькими острыми осколками. В комнату ворвался морозный воздух, и в довершении всего погасло внутреннее освещение.

— Бог ты мой! — Введенский привстал, выглядывая в разбитое окно, как вдруг здание содрогнулось, словно при землетрясении. Сильный толчок опрокинул Антона на пол. Последним, что он увидел, были падающие на него десятки папок и темная громада накренившегося стеллажа. Он и в самом деле с головой окунулся в работу…

…неясный промежуток времени существовала лишь пустота. Потом он очнулся. Вокруг было темно. Что-то большое и тяжелое лежало на нем и давило на грудь. В голове пульсировала тупая боль. Так прошли несколько минут, пока не подействовало обезболивающее, впрыснутое имплантантом, и Антон почувствовал заметное облегчение.

Введенский собрался с мыслями.

Очевидно, на меня рухнул стеллаж, а стол спас жизнь, приняв основной удар на себя.

Антон пошарил правой рукой, обнаружив деревянные обломки, перемешанные с папками и книгами. Он попробовал поднять стеллаж, ухватившись за перекладину. Но смог лишь чуть-чуть приподнять его. На какой-то миг грудь освободилась от тяжкого груза, и дышать стало легче. Но потом руки не выдержали груза, и проклятая железка вновь придавила Антона. Ему показалось, что стеллаж опустился еще ниже. Поэтому он прекратил всякие попытки поднять его. Оставалось лишь дожидаться помощи.

Но когда придет эта помощь? И будет ли она вообще?

Антон терялся в догадках, пытаясь понять, что же произошло.

Уйди Антон несколькими минутами раньше, не лежал бы сейчас под стеллажом. А впрочем, как знать. Может быть, он жив только благодаря тому, что остался внутри помещения. Что же там, черт возьми, случилось? Землетрясение что ли? Или пришельцы все-таки решились разбомбить нас окончательно?!

Холод подступал к нему со всех сторон. Хотелось спасть. Конечности стали неметь.

Темнота обострила слух. Прислушиваться к звукам, пожалуй, это единственное что он мог делать. С улицы доносились разрывы, иногда чьи-то далекие крики, но периодически все другие звуки заглушал гул пролетавшего самолета. Там идет бой, понял Антон. Значит, на нас опять напали зеленые ящерицы с тарелочек. Пока их не заставят убраться, помощи ждать нечего. Если конечно меня не прикончат раньше.

Внезапно он услышал шум и чей-то истошный вопль: «Нет!». Потом с небольшим промежутком раздались два взрыва, затем что-то загорелось. Вскоре он почувствовал, что кто-то приближается к нему. Еще мгновение, и стеллаж стал подниматься. Антон посмотрел наверх и увидел, что над ним нависает громадное и ужасное существо, словно сошедшее с экрана фильма ужасов.

— Пришелец! — испуганно подумал Введенский и попытался откатиться в сторону, но проклятая макулатура помешала ему.

— Успокойтесь, я не чужой, а всего лишь капитан ВКС… — сказало темное существо и перестало быть таким уж громадным и ужасным, превратившись в обыкновенного солдата в броне и шлеме.

Стеллаж с легкостью пушинки отлетел в сторону. И капитан подал Антону руку.

— Вы можете встать? — спросил он.

— Да… конечно, — Антон ухватился за руку капитана и почти взлетел на ноги.

— Вы не ранены?

— Кажется, нет. Но это штука чуть не убила меня, — Антон покосился на стеллаж.

— Обождите, — сказал капитан и связался с командованием, — «Омега Ноль», человек обнаружен. Высылайте спасателей.

А затем вновь обратился к Антону: — Идите со мной. Мы должны дождаться помощи, — капитан показал направление и вдруг замер.

Антон не видел его лицо, скрытое шлемом, но ему показалось, что офицер к чему-то прислушивается. Издалека донесся шум реактивных двигателей.

— У нас осложнение!… Я должен уйти!… Помощь уже на подходе! Никуда не уходите из комнаты и ждите их!… Вас заберут! И главное, ничего не трогайте! Здесь могут быть ловушки чужих! — пытаясь перекричать грохот аэрокара, объяснил капитан и скрылся в противоположном направлении через пролом в стене архива.

Введенский остался один. Единственное, что приходило на ум — действовать, как сказал капитан. Однако, поступая так, он рисковал окончательно заледенеть. Необходимо во чтобы то ни стало вернуться в лаборантскую и забрать свое пальто, решил Введенский.