Поначалу все шло как по маслу. Он рассказывал про корабли пришельцев. Сравнивал современные документы с документами последней четверти 20 века, свидетельствующих о посадках НЛО на Землю.

Где-то по середине лекции он ощутил на себе чей-то изучающий взгляд. Безусловно, на него смотрела сейчас, по меньшей мере, сотня людей. Но их взгляды были обыкновенными. Он уже привык быть в центре внимания многих людей. В этом смысле преподавательская деятельность в чем-то сродни актерскому мастерству. Если стесняешься аудитории, все пропало. Сейчас он чувствовал совсем иное. Этот взгляд сильно отличался от других, так же как свет фонарика отличается от рентгеновского излучения. Его словно пытались просветить насквозь. Введенский внимательно оглядел аудиторию, пока его взор не остановился на молодой женщине лет тридцати-тридцати пяти, сидевшей в верхнем ряду. Взгляд исходил от нее. Лицо показалось Антону знакомым, но вспомнить, где он видел ее раньше, Антон не сумел. После этого все пошло наперекосяк. Он стал запинаться, путаться в названиях и делать длинные паузы, то и дело поглядывая на женщину. И чем ближе лекция была к кульминационному моменту, тем сбивчивее становилась его речь. Едва лишь на смотровом экране появилась изображение винтовки пришельцев, как Антон вдруг почувствовал, что теряет над собой контроль. Боже, как ему хотелось во всеуслышанье завить, что он держал в руках настоящий артефакт пришельцев! Но страх заставлял его молчать. Этот же самый страх не позволил ему вернуться назад и забрать спрятанное оружие чужаков. Антон понимал, что оцепление вокруг района высадки инопланетного десанта по-прежнему не снято. Стоит ему сунуться туда, как его тут же прихватят контрразведчики.

По спине пробежали мурашки, дыхание перехватило, вновь заныли ушибы. На миг ему показалось, что он сидит на допросе и отвечает на вопросы контрразведчика, пытаясь скрыть от него правду. Антон очнулся, поймав себя на том, что прячет от слушателей дрожавшие руки. Запрограммированный на усиленную терапию айдишник конечно сгладил переживания, но не настолько, чтобы Антон смог без труда закончить выступление.

Закопанная под снегом винтовка пришельцев словно камень на шее тянула его на дно. Он чувствовал себя преступником, терзаемым страхом перед неминуемой карой, и почти раскаивался за содеянное. Вечером первого декабря ему каким-то чудом удалось обвести интербез вокруг пальца. Но если его подвергнут более тщательному допросу с использованием мозгового зонда, то они все узнают, и упекут его в изоляцию или того хуже прикончат как сына Капылевича. Его даже посещала мысль сообщить о находке анонимно. Однако амбиции первооткрывателя не позволили ему сделать этого. Несмотря на страх Введенский желал сам открыть миру правду, чтобы слава не досталась каким-нибудь недоумкам из конфедеративной АН. К тому же открытие подобного масштаба могло до невероятных высот поднять престиж ВНИИВПа. Оставалось только дождаться, пока контрразведка снимет охрану с района высадки, и вернуться назад за винтовкой….

Аудитория опустела, но Введенский увидел, что та женщина не ушла вместе со всеми, а спускалась вниз к кафедре. Антон стал быстро собираться в надежде убежать от нее.

— Антон Петрович, можно задать вам несколько вопросов? — приятным женским сопрано спросила она.

— Осторожно, она из бесов… — быстро шепнул ему кто-то из преподавателей и прошмыгнул мимо.

Антон сжал кулаки. Только этого не хватало!

Женщина подошла ближе к нахмурившемуся Антону и, улыбаясь, произнесла:

— Я Марина Черная, пишу аналитические статьи. Мне очень понравилась ваша лекция. Я хотела бы с вами поговорить.

Она была невысокого роста, но с хорошей фигурой. Шатенка с приятными чертами лица. Костюм темно-коричневого цвета сидел на ней как влитой, подчеркивая изгибы тела. В руках она держала дорогую кожаную дубленку.

— Я не против, но сейчас мне бы хотелось перекусить, — запинаясь, ответил Антон.

— О, конечно! Мы могли бы поговорить за обедом, если вы не возражаете.

Антон не смог отказать ей, потому что боялся этой дамочки.

— Да, да…

— Тут неподалеку есть отличное место, — обрадовалась она.

— Нет, что вы, на мою зарплату не пошикуешь.

— Да там вовсе не дорого… Если вы не против, я угощу вас.

— Не надо. Тут есть отличная столовая, — он собрал все материалы в папку и взял ее под мышку. — Пойдемте.

Они опустились на первый этаж и прошли в столовую. Как раз вовремя прозвенел звонок, и студенты покинули помещение. В зале осталось лишь несколько преподавателей и научных сотрудников.

Марина ограничилась чашкой кофе. Введенский не ел с самого утра, поэтому взял комплексный обед, кое-как уместившийся на подносе. При этом он чуть было не выронил папку с материалами лекции. Они разместились за столиком около окна, выходившего на шумный Московский проспект. Антон посмотрел на проходивший мимо автобус и подумал, что не плохо бы сейчас оказаться внутри него, подальше от этой женщины.

Он вплотную взялся за суп, стараясь не смотреть на свою собеседницу. Молчание затянулось. Наконец Введенский не выдержал.

— Что же вы молчите? Вы ведь о чем-то хотели со мной поговорить?

— Я думала, вы очень голодны, и не хотела вам мешать, — ответила она, отпивая глоток кофе.

— Да нет почему, говорите. Я привык. — Антон посмотрел ей в глаза, поймав на себе все тот же изучающий взгляд.

Игра в кошки-мышки не устраивала Антона, и он решил играть в открытую.

— Вы ведь из интербеза? — спросил Введенский.

Черная ни сколько не удивилась его вопросу, или не подала вида, что удивилась.

— Вы, наверное, видели меня у Капылевича.

Ах вот, почему мне показалось знакомым ее лицо, догадался Антон.

— Вы ведете себя так, словно боитесь меня. Почему? Я не кусаюсь.

Неужели это так видно? Подумал Антон, а вслух сказал:

— Вас боятся многие. Вы убили сына нашего директора.

— Я уже слышу это второй раз за последние два дня…, - она резко опустила чашку на стол, чуть не расплескав кофе. Похоже, слова Антона задели Черную. — Я не убивала Стаса Капылевича. Наоборот, я пыталась предотвратить это.