– Динь-динь! – проскрипел профессор, протянул истлевшую руку к эбонитовому рубильнику и сильно дернул его вниз.

– Чи-и-и-и-и-и-и-п! – закричал гудок.

– Чии-иии-иии-п! Чип-чип-чиии-п! Чи-и-и-п-п-п! – ответили ему соседние локомотивы.

Долина наполнилась невыносимым визгом, и вдруг Липучка понял, что не спит, что вопит не поезд, а чайник на плите в маленькой кухоньке, и что на него кто-то пристально смотрит. Он поднял глаза. Перед ним стоял Киклз с двумя своими мордоворотами.

– Боло сказал мне, что ты решил играть на мои деньги, Липучка?

– Киклз, я все отдам! – просипел Липучка.

– Мы договаривались, что ты отдашь мне девятнадцать кусков сини неделю назад. Ты где-то прячешься, а потом являешься к моему букмекеру и делаешь мудацкие ставки?

– Постой, Киклз, где я прятался? Мы договаривались, что я верну деньги в конце этой недели!

– Да-да, Боло предупредил, что ты косишь под шизика. Пакуйте его, ребята.

Пахло гнилыми водорослями и соляркой. Липучка стоял на самом краю пирса и отчаянно старался не свалиться вниз, туда, где масляно блестела морская вода. Около его ног пыхтел мордоворот Киклза – приматывал к ногам Липучки проволокой огромный и ржавый танковый аккумулятор.

– Какой-то он спокойный, – сказал Киклз Кусачему Боло. – Эй, ты, может, думаешь – я шучу?

Они стояли неподалеку, прятались от ветра и курили за дверцей машины.

– Я действительно могу вернуть тебе сегодня твои деньги, – настаивал Липучка.

– Свистишь. Нет у тебя такой возможности. Буба – скажи?

– Факт. Он голенький, как младенец, – буркнул Буба, поднимаясь из-под ног Липучки.

Буба отряхнул колени, встал рядом с Липучкой расстегнул ширинку и принялся мочиться в море. Липучка посмотрел на его вывернутое, сломанное ухо со шрамиком от серьги. Буба повернул голову к Липучке и негромко сказал:

– Ты обижен?

– Чего? – обалдел Липучка.

– Тебе сейчас умирать от моих рук. Мне мама в детстве велела всегда извиняться, если я кого обижу. Мы с тобой больше-то не свидимся, вот я и спрашиваю – обижен?

– Твою мать! Конечно, обижен!

– Ну, извини, – сказал Буба.

– Всё, макай его, – крикнул Киклз.

Буба ухватил аккумулятор за две приваренные дужки – аж пиджак затрещал в плечах.

– Боло! – крикнул Липучка. – Кто выиграл в бою?

– Тебе-то что?

– Интересно!

Все захохотали, даже Буба заухал.

– Я же сказал, что ставки у тебя мудацкие, – ответил Киклз, бросая сигарету. – Нейтронный Брюс лег в третьем раунде, как и было договорено.

Липучка внезапно получил мощнейший пинок, от которого моментально рухнул в воду. Он попытался удержаться на плаву, но его обдало брызгами, это Буба спихнул аккумулятор на длинной цепи. Липучку тут же потащило вниз, как на оторвавшемся лифте. Вода вдавила уши, ворвалась через нос, и рот. Он с трудом нащупал в кармане чипер, положил палец на рычаг, но в этот момент аккумулятор стукнулся об дно, Липучку ощутимо встряхнуло, чипер выскользнул из руки и серебряной рыбешкой порскнул вниз. Он содрал с себя плащ и нырнул. Хватаясь за скользкую цепь достиг дна, зашарил руками в мягком ледяном иле. И когда сознание цеплялось за мир дрожащим мизинчиком, готовое вот-вот соскользнуть в пропасть, в его ладони оказался чипер.

Он дернул рычажок – ничего. Он дернул снова – ничего. А третий раз дергать рычажок было уже некому.

Чип!

– Давайте-давайте! Иначе не поймете! – крикнул Камински.

Липучка, только что живой и бодрый, поднял на профессора оловянные глаза. Камински выхватил чипер у него из рук и посмотрел на дисплей.

– Матка Боска! – сказал он. – Вот это вы напутлякали, Боб!

Липучка, хлопавший ртом, как рыба на суше, умудрился сделать судорожный вдох. Профессор отворил крышку автоклава и достал сияющий лоток. Из лотка он извлек шприц, мигом сломал ампулу, всосал из нее густую янтарную жидкость, подошел к Липучке, закатал рукав и ловко сделал инъекцию. Липучка слабо шевельнулся, но профессор погрозил ему пальцем и строго сказал:

– Теперь-то вы знаете, как это больно и страшно – умирать. Знаете? То-то же.

– Как я сюда… – начал Липучка.

– Как вы сюда попали? Элементарно. Чипер настроен на сброс маршрута, в случае угрозы уничтожения.

– Откуда вы…

– Откуда я всё знаю про ваши делишки? Да ведь я же ученый, а не лабораторная крыса, вроде вас. Вы не убивали меня в шахте, я сидел в соседней комнате и следил за вашими ужимками в телекамеру. А в шахте лежал труп, но не мой, посторонний. Были бы деньги – труп не проблема, правда?