Это случилось когда до лагеря осталось около часа пути. Расщелины остались позади, напоминая о себе лишь остаточным холодком страха вдоль позвоночника. Передвигаться по ним в метель то еще удовольствие. Хотя не такая уж она сильная. Иначе остались бы в лагере.

Я так и не поняла как ухитрилась так неудачно наступить. Вокруг прежде каменистый пейзаж сейчас радовал снежными наносами. Под одним из них оказался камень. Точнее, камешек. На него я и наступила, ощутила как в районе лодыжки вспыхнула на миг боль и выругалась. В голос.

Миг, и возле меня оказались мой шерпа, Алекс и Карл. Марк с Виктором и Иоши к тому времени ушли далеко вперед, а вот Андрей и Вадим наоборот слегка отстали, вместе со своими шерпами.

— Что? — коротко спросил Алекс, пока шерпа поддерживал меня. Хотя боль уже прошла и на ногу я опиралась. Хотя и осторожно.

— Наступила неудачно. Все нормально.

С этими словами я сделала шаг и поморщилась. Боль вернулась. Пусть не сильная, но она была. С этим фактом пришлось смириться.

— Алексей, в передовом лагере есть врач? — спросил Карл.

— Нет, — покачал тот головой. — Марина была там вчера, но спустилась в базовый. Чан, — обратился он к моему шерпе. — Тебе придется отправиться с Джулией в базовый лагерь.

— Да оно прой… — начала я, но Алекс одарил меня таким взглядом, что рот захлопнулся сам собой.

— В базовый лагерь. — отчеканил Алекс. — Снегопад уже прекращается. Вы дойдете?

— Дойдем. — кивнул Чан. — Впереди еще группа поляков идет, не беспокойся, Алексей.

— Джулия.

— Чего? — буркнула я, стараясь, чтобы на глазах не появились слезы от злости. Во-первых, стыдно, во-вторых, замерзнут.

Алекс, кажется, понял мое состояние. Потому что тронул за плечо и тихо проговорил:

— Я завтра к обеду тоже спущусь в базовый. Не делай глупостей, медоед.

Я не видела его глаз, их закрывали очки. Но взгляд ощущала. Он точно обжигал и при этом окутывал. Очень странное ощущение.

— Хорошо.

— Идите осторожно. Тебе надо сбросить высоту и показаться врачу.

— Хорошо.

— Ты помнишь про глупости.

— Я не идиотка. — процедила сквозь зубы.

И ведь злиться на Алекса нет смысла. Он делает то, что надо. Более того, будь я на его месте, поступила бы точно так же. Потому что даже такая мелочь как слегка потянутая нога может на высоте принести очень много неприятностей. А сейчас, если я быстро спущусь в базовый и покажусь врачу, остается шанс дойти до вершины. Пусть и небольшой, но есть.

Плохо, что я пропущу часть акклиматизационных подъемов. Очень плохо. Но посмотрим.

В итоге мы с Чаном ненадолго остановились в передовом лагере. выпили чая, поели и отправились дальше. Вот тут я порадовалась даже, что не стала спорить с Алексом. К тому моменту как впереди показался базовый лагерь, нога в районе голени точно распухла и огнем горела. Я едва могла на нее ступить.

Потому в базовый лагерь Чан затащил меня едва ли не на себе.

— Джулия, — проговорил он тихо. — А кто такой медоед?

— Это, — пропыхтела я, стараясь все же идти сама, — это такое животное. Ему на все плевать, он ни с кем и ни с чем не считается. Прет вперед как танк.

Чан минут пять молчал. Видимо, обдумывал сказанное и сопоставлял с моим образом.

— Ну, — сделал он, наконец, вывод, — Алексей всегда очень точно находит людям прозвища.

В базовый лагерь я спустилась окончательно в поганом настроении. Чан вежливо, но непреклонно сразу же отправил меня к Марии. Благо та оказалась свободна, сидела и пила чай. При виде меня покачала головой и пальцем указала на стул:

— Садись, бедолага. Мне Алекс по рации все сообщил.

— Не сомневаюсь.

— Джулия, ну ты же согласна с его решением.

— Это и бесит.

Мария расхохоталась от души. Она вообще все делала от души: и ругалась, и веселилась. Короткие черные волосы сейчас стояли торчком, а под глазами залегли тени. Но выглядела она бодро и воинственно.

— Давай осмотрим твою ногу.

Я со вздохом взялась за штаны. Еще по дороге в базовый лагерь меня посетила мысль, которая теперь никак не желала отправляться куда подальше. И все ворочалась, ворочалась в голове. В конце концов, я не выдержала и пробормотала.

— Надеюсь, не тромбофлебит.

Склонившаяся над моей ногой Мария приподняла голову и вздернула бровь. Так она делала, когда собиралась сказать нечто крайне ехидное, пусть на первый взгляд и невинное.

— Надежда она такая вещь, что без нее никак, ага. Откуда такие мысли?

— Ну, — я смотрела на ногу, с которой слезли остатки загара, — просто слышала историю одну. Мужик как-то вот тоже на ногу начал жаловаться, но при этом восхождение не отменил. Вроде боль прошла, до вершины добрался, а когда уже спустился в лесную зону, то бац… и все. Тромб оторвался.